– Я как раз пытался убедить Наташу, что она будет чувствовать себя как дома в моей новой квартире, когда вернется в Лондон, – улыбнулся Джошуа.
Я нахмурилась, не понимая, что пропустила, и Наташа рассмеялась.
– Я занимаюсь недвижимостью, – объяснил он, поднимая бровь.
– А-а-а.
– Боюсь, мне очень нравится мое жилье, – ответила ему Наташа. – И я так долго его искала, что в ближайшее время никуда не перееду.
Он скривил уголок рта:
– Очень жаль. Теперь придется придумать другой повод для встречи с тобой.
За следующие полчаса они отлично поладили. И это несмотря на то – или, возможно, благодаря тому, что Наташа, похоже, и не замечала, – что любимым предметом обсуждений у Джошуа, очевидно, был… сам Джошуа.
В конце концов, когда мы исчерпали темы о его двух машинах, доме, бизнесе по антиквариату, который привел его в Дордонь, увлечении гольфом и путешествии в Вербье ранее в этом году, он посмотрел на свои часы.
– Мне пора бежать. Надеюсь, мы скоро увидимся.
Наташа помахала ему рукой, и он убежал.
– Как думаешь, я ему понравилась? – прошептала она.
– Да. – Я отпила. – Это взаимно?
– Ну, он подходит по всем пунктам. Интеллигентный. Состоятельный. Хорошо образованный. Говорит на пяти языках. Милые волосы. О, и, опять-таки, мы соседи.
Я подняла голову и увидела Чарли, его глаза были прикованы к нам. На мгновение, до того как его лицо расплылось в широкой улыбке, мне показалось, что ему стало неловко оттого, что я поймала его взгляд.
Наташа опустила очки:
– Ты определенно не слушаешь.
– Просто продолжай говорить.
Она улыбнулась:
– Так что сказал Адам после того, как сплав по реке отменился?
Я вздохнула:
– Он извинился, сказал, что благодарен мне за все, что я делаю как мать, что любит Уильяма и поехал в тот отель только потому, что это был день рождения Симоны и она забронировала его давным-давно.
Она поджала губы и издала короткий звук «хм-м».
– Ну, я надеюсь, ты не поверила ни единому слову?
– Конечно нет. За кого ты меня принимаешь?
С того момента, как приехала Наташа, мы установили такой распорядок дня: Уильям просыпался позже обычного, поглощал на завтрак больше, чем мог вместить его желудок, ходил в гости или отдыхал у бассейна.
С этими маленькими радостями я была телом, но не душой. Каждое утро, открывая глаза, я думала о маме, и эти мысли не давали мне покоя весь день, мешая сконцентрироваться на чем-либо другом.
При этом я все равно была рада приезду Бекки и ее семьи: если кто-то и мог заглушить голоса в моей голове – так это эти ребята.
– Мне нужно поставить этот алкоголь в твой холодильник, ты не против, Джесс? Я не уверена, что в нашем есть место, – сказала мне Бекки, пока Себ покачивался от веса ящика пива.