– Не совсем. Она сумасшедшая.
Мои брови поползли вверх.
– О боже.
– Серьезно. Она еще тот манипулятор. Совершенно ужасная.
Я не знала, как на это реагировать, и смогла только пошутить:
– Тогда понятно, почему ты на ней женился.
– Мы все делаем ошибки. Но я не буду надоедать тебе душещипательной историей. И вообще. Почему мы обсуждаем наших бывших?
– По-моему, ты поднял эту тему, – нежно улыбнулась я.
– Правда, неужели? Тогда как насчет того, чтобы повторить эту встречу как-нибудь еще до конца отдыха?
Я опустила нож и вилку.
– Мы еще даже не закончили основное блюдо. Ты, должно быть, собираешься бросить меня к тому времени, как мы перейдем к десерту.
Он посмотрел на меня почти неприлично пристально:
– Я серьезно сомневаюсь в этом.
Свидание дало мне ощущение удивительной легкости. Не потому, что, когда мы заехали на территорию шато тремя часами позже, я была опьянена страстью. А потому, что сидеть рядом с мужчиной, который хочет тебя, – уже только в этом есть что-то поднимающее дух. Это не могло быть более очевидным. И дело было даже не в том, что он говорил, а в том, как он смотрел на меня с вожделением, которое будоражило что-то внутри.
Лишь после того, как мы вернулись в машину, проехали сквозь падающий солнечный свет и достигли ворот Шато-де-Руссиньоль, это стало ясным для нас обоих. Возможность поцелуя прошла мимо нас, незаметно исчезнув, как облака на верхушках холмов. Я поняла, что он думал о том же, когда машина замедлилась, и покраснела, когда разговор прекратился.
– Мне правда понравился этот день. – Он держался за руль, сосредоточившись на дороге.
– Мне тоже.
– Высадить тебя здесь или возле коттеджа?
– Где-нибудь здесь. Мне нужно сходить за Уильямом.
Он остановил машину и поднял ручной тормоз, принимая такое положение, чтобы смотреть прямо на меня. В голове проскользнула мысль: в машине затемненные окна.
– Ну ладно. Спасибо еще раз. Тебе и правда не следовало платить за обед, но это было чрезвычайно мило с твоей стороны и… – мямлила я.
– Джесс. – Его ладонь скользнула по моей оголенной руке, от его теплого прикосновения по коже побежали мурашки.
– Да?
Пульс гремел в моих ушах, когда он наклонился ко мне, чтобы поцеловать. Когда его губы коснулись моих, я поняла, как сильно боюсь все испортить. Я хотела быть классной и соблазнительной, чтобы он не обманулся в своих представлениях и ожиданиях относительно моей привлекательности.
При этом я понимала, что так усердно думала об этом, что рисковала обслюнявить его, поэтому сделала сознательное усилие, чтобы расслабить плечи. И чтобы не забывать наслаждаться ощущением его губ.