— Давай не будем опять об этом, — сказал Питер. — Ты же знаешь, у меня очень важный семестр.
— Вряд ли тебя не сделают завкафедрой только потому, что время от времени ты пораньше уходишь домой. Это же баланс работы и личной жизни. Ты там уже целую вечность, они знают и тебя, и то, как ты работаешь. Это ничто не изменит.
— На должность баллотируется Валери. У нее нет детей и на одну книгу больше, чем у меня. Прямо сейчас мне надо работать больше, а не меньше.
— Милый. Ну правда.
— В науке нет баланса работы и личной жизни. Уж ты-то должна это знать, хотя у женщин все может быть по-другому. Нет тех же ожиданий, того же драйва.
— Ну да, — рассмеялась Кэй. — Драйва у нас нет! Мы должны воспитывать детей, готовить, работать, преподавать, проводить исследования и писать собственные книги. Мы должны поддерживать мужей, следить, чтобы ничего-ничего не мешало им заниматься их очень важной работой. И мне невероятно повезло — я навсегда останусь адъюнктом.
— Ну, ты же сама этого хотела. Вот и пожалуйста.
— Слушай, так нечестно. Ты тоже этого хотел.
Тишина. Если Кэй уйдет от Питера к другому, Деминя придется отправить обратно в город?
— Хотел же, — сказала Кэй, — правильно?
— Конечно.
— Как думаешь, мы справимся?
— Конечно, — ответил Питер. — В этом преимущество патронатной семьи. Можно примерить роль родителей на себя, посмотреть, что будет.
— Я боюсь слишком привязаться. Тетя или мать может прийти за ним в любой момент.
— Не думай о завтрашнем дне.
— И не то чтобы я считаю, будто хорошими могут быть только биологические родители, но это тяжело. Это не приходит само собой, естественным образом, хоть мне и не нравится пользоваться таким эссенциалистским термином.
— Не всё сразу. Когда он пойдет в школу, станет проще. Он найдет друзей. Сама увидишь.
— Я хочу, чтобы он раскрылся. Рассказал о матери, о городе, о чем угодно.
— Он многое пережил. Не дави на него.
Снова тишина, и Деминь уже отходил от стены, когда услышал Питера:
— Может быть, это культурное, что он такой сдержанный?
— Может. Может. Ох, ну что мы наделали? Заставляем его жить в городке, где нет ни одного азиата? Я вполне пойму, если он нас возненавидит.
— Не скажу, что нам будет легко, — сказал Питер. — Но детям любой расы — белым, черным, фиолетовым, зеленым — трудно найти свое место. А также толстым и тем, у чьих родителей мало денег.
— Это правда, — сказала Кэй. — Я вот была книжным червем в очках. Никогда не чувствовала себя на своем месте.
— Психологические проблемы — по сути дальтоники.
— Если всё получится, нужно обязательно проследить, чтобы он не отрывался от корней. Поговорю с Элейн насчет того летнего лагеря.