Как сладок его поцелуй! Сначала легкий, едва ощутимый, он становился глубже, сильнее. Объятия перестали быть нерешительными. Руки Радмира скользили по телу Яси, а оно отзывалось незнакомой истомой. Пока губы целовали шею, ключицу, плечо, пальцы сдвинули лямки сарафана вниз по рукам и обнажили грудь Яси. Девушка застеснялась и прикрыла холмики ладонями, почувствовав тугие горошины сосков. Настойчивые губы снова нашли ее рот, и пока она пропадала от поцелуя, мужские руки гладили обнаженную спину, не стесняясь переходить на упругие ягодицы. Сарафан воздушной волной соскользнул вниз, где уже лежала рубашка Радмира.
Солнце и ветер стали свидетелями таинства между двумя людьми, примявшими своими телами шелковистую траву: солнце осушало следы влажных поцелуев, а ласковый ветер уносил прочь протяжные стоны.
Радмир был еще в ней и целовал припухшие губы Яси, когда она задохнулась от накатившего наслаждения.
Стихла последняя сладостная волна, и Яся медленно открыла пьяные от счастья глаза, но слепящее солнце не позволило ей взглянуть на любимого. Ведьма поднесла ладонь к глазам, пряча их от ярких лучей, и … закричала. Над ней нависал не Радмир. Ее телом владел лорд Тореш.
— Яся, что с тобой? Очнись! — Радмир тряс Ясю за плечо, и она увидела, что по-прежнему одетая сидит в жилище отшельницы. Та уже докурила трубку и сейчас выбивала ее у очага.
— Нет, ничего… привиделось, — рот пересох, губы болели. Яся дотронулась до них, с удивлением ощущая припухлость. Прислушавшись к себе, девушка поняла, что соски, которые в ее видении целовал Радмир, тоже болели. Ей захотелось быстрее покинуть странное место.
— Радмир, поехали домой. Я устала.
Он поднялся, протянул руку Ясе, и они оба, прощаясь, склонили головы перед старой женщиной, которая что-то произнесла, страшно ворочая ртом без языка.
— Что? — переспросила Яся. Старуха опять гортанно пропела и сунула ей в руки кожаные перчатки лорда Тореша, которые вчера Яся видела горящими в очаге, а сегодня на них не оказалось и пятнышка копоти.
Назад ехали молча. Яся никак не могла отойти от видения, болезненные ощущения в теле смущали, и ей хотелось как можно скорее его осмотреть. Радмир бросал на нее осторожные взгляды, но тоже молчал. Лишь приняв поводья лошади у конюшни, он спросил:
— Яся, что происходит? Что ты видела у старухи?
Но Яся поджала губы, устало махнула рукой и почти побежала к входу в замок.
Она застонала, когда увидела, что у двери в комнату ее поджидают подруги. Впервые она не знала, что им сказать, чтобы не обидеть, но ей просто необходимо было побыть одной.