— Тогда откуда ты знаешь?
— Знаю что?
— Что предпочитаешь девушек? Если ты не попробовал ни с одной, откуда ты знаешь? Может, тебе больше нравятся парни.
— Я…
Мой мозг — и раньше никогда не соображавший быстро, если речь шла о таких вопросах, — находился в крайне невыгодном положении из-за недостатка сна и алкоголя. Логика Бателиоса казалась неопровержимой.
— Слушай, — сказал я наконец, — если ты не против, пожалуй, я доверюсь своим инстинктам и попробую сначала с девушкой.
И, как идиот, добавил:
— Если можно.
Он прикусил нижнюю губу, все еще стоя на месте и держа меня на руках.
— Но…
Не зная, что делать, я неловко похлопал его по руке.
— Извини, Бателиос.
Он кивнул, но ничего не сказал. Его губа слегка задрожала. Я почувствовал, что и руки его дрожат. Честно говоря, я думал, что он вот-вот заплачет, когда он внезапно широко раскрыл рот, запрокинул голову и разразился самым громким, самый низким, самый грохочущим смехом, который я когда-либо слышал.
Достаточно громким, чтобы мой мозг снова заработал.
— Ты выносишь мне мозги, да?
Он перестал смеяться ровно настолько, чтобы сказать:
— Выношу? Нет, Келлен, это не вынос мозга. Ты уверен, что не хочешь, чтобы я…
Но он даже не смог отпустить ключ, потому что к тому времени уже дважды согнулся пополам от смеха, и мне пришлось опустить ноги, пока он меня не уронил.
К тому времени, когда он собой овладел, по его щекам текли слезы.
— Ах, Келлен Аргос. Я решил, что мы с тобой будем хорошими друзьями.
Он хлопнул меня по плечу, а затем схватил за него, чтобы я не споткнулся от силы его удара.
— Да, я думаю, теперь мы настоящие друзья.
За этим последовала короткая минута тишины, когда я мог просто слушать голоса остальных возле костра. Я удивлялся, что Диадера решила все же праздновать, учитывая, что я внезапно смылся.
— У тебя смешное представление о дружбе, Бателиос.
Он заметил мой обращенный назад взгляд.
— Ты имеешь в виду Диадеру? Полагаю, ты вскоре поблагодаришь меня за вмешательство.
Маленькая часть моего разума, чья работа — не дать мне умереть, даже когда я устал, вспыхнула и проснулась.
— Почему ты так говоришь? Она желает мне зла?
— Нет, Келлен. Ты нравишься Диадере — очень нравишься, судя по тому, что я вижу, хотя я не большой эксперт в подобных делах.
Он мягко подтолкнул меня и продолжал путь к башне.
— Тогда почему было так важно помешать нам сделать то… что было у нее на уме?
Сначала Бателиос не ответил, и мы молча подошли ко входу в одну из башен. Он прижал ладонь к двери и распахнул ее. Мы поднялись по лестнице на второй этаж, прежде чем он остановился и сказал: