– Я думаю сказать об этом на службе… – будут его последние слова.
Старший роется в архиве, чтобы найти документы на усадьбу отца, а находит имена настоящих владельцев – и все они совпадают с именами на надгробьях.
– Значит, они взяли себе землю убитых евреев, – потрясен Франтишек.
– А что вы хотели? Немцы не могли забрать землю с собой, – парирует архивист.
А в доме тем часом все перевернуто, изрисовано магендовидами, исписано по стенам вечным словом “жид”.
– И собаку убили, – добавляет растерзанный младший.
– Застрелили? – неизвестно зачем, уточняет Франтишек.
–- Тут тебе не Америка, – язвит Юзек. – ОТРУБИЛИ голову.
Процесс накопления деталей и подробностей противостояния достигает апогея. Мир фильма окончательно обретает полюса добра и зла. Братья становятся страдальцами, остальные – чудовища, не пощадившие невинную добрую псину. Тут-то и выплывает неожиданный вопрос, куда делись сами евреи?
Ветер и шепоты приносят ответ, что тут они и остались… И старики знают, где. Роняют слова, намеки. И, наконец, советуют братьям поискать… у себя в старом доме.
Страшный момент.
Братья идут в старый отцовский дом где-то на отшибе, куда выбирались в детстве, как на дачу. Берут лопаты и начинают копать. В черную грозовую ночь в плотной стене библейского дождя они стоят по пояс в яме, похожей на могилу, и натыкаются на черепа…
Великая сцена.
Младший бьется в истерике и блюет, а старший упорно продолжает копать и истово выкрикивать слова молитвы.
Наутро братья выбирают самого злобного и отвратного, деда Малиновского, два сына которого с лицами убийц противостоят им в каждой стычке, и идут к нему требовать объяснений.
– Я не убивал, – говорит дед. – Закопай их обратно. Им все равно, где лежать.
– Но их детям… – возражает Юзек.
– Нет у них детей – они вместе с ними лежат.
– Это ты их поджег!
– Я? Сто двадцать человек убил я один? Нет! – кричит старик. – Правды хочешь? Это ваш отец зажег свой дом с двух сторон.
– Врешь! – орет Юзек, как раненый зверь. – Сдохни! – и бросается на старика.
– Ну, убей. И кто тогда убийца – я или ты?! – не дрогнув, орет старик в ответ. – Твой отец их убил. А Хаське голову раскроил на дороге. Она до войны ему нравилась, но к себе не подпускала. Он схватил ее за волосы и бил головой о землю, а она кричала “мама, мама”… Эту правду ты хотел узнать, выблядок?..
Дышать в этом месте нечем.
Братья приходят в свой разоренный дом, моются после страшной ночи.
– Что будем делать? – спрашивает Юзек.
– А что тут поделаешь? Похороним их на кладбище, – кивает Франтишек на поле, уставленное надгробьями.