– Я тогда не помнил!
– А теперь вдруг вспомнил, что – одна белая, а другая – латиноамериканка?
Чавес прикоснулся пальцем к виску, изобразил задумчивую улыбку.
– Теперь-то я просыпаюсь… Понимаете, да?
Майло забрал у него альбом и поднял на уровень головы Чавеса, как будто был готов как следует ему врезать.
– Давай-ка, Гильберто, просыпайся окончательно и расскажи, как они выглядели.
– Хорошо.
– Красивые?
– Да.
– Кто из них был за рулем?
– Мексиканка.
– Ты просто шел, они сами подъехали?
– Да.
– И что было дальше?
– Белая сказала: «Эй, не хочешь нам помочь?»
– Красивая?
Гильберто ухмыльнулся и очертил перед собой ладонями два полукруга с арбуз размером.
– Крупная девушка?
– Сиськи большие, – поправил Чавес. – Я спрашиваю: «Что надо?» Она выходит из машины. – На этот раз Чавес очертил округлые бедра. – Красивая.
– А как насчет мексиканки?
– Флака, но лицо красивое.
– Худая, – перевел Майло. – Значит, она тоже вышла?
– Ну да. И хохочет.
– Было над чем смеяться?
– Я думал, шутка какая-то.
– Как их звали?
– Не представились.
– А когда между собой разговаривали, они не называли друг друга по именам?
– Ни разу, – с неожиданной уверенностью произнес Чавес. – Сначала сказали: «Мы тебе заплатим», потом мексиканка выходит из машины, ну, вы знаете с чем.
– Что я знаю?
– Ну, вы знаете… Ну да, ну да, с пакетом. Это, говорит, получше, чем бабки. Я спрашиваю, что надо сделать, они говорят, кое-чего тут купить. И хохочут.
– Похоже, у них было отличное настроение.
– Я думал, вечеринка; лед ведь покупают на вечеринки, да? Я ничего плохого не хотел.
– Как они были одеты?
– Белая – в какой-то темной майке, джинсы в обтяжку. – Чавес снова обвел руками контуры бедер, с восхищением выдохнул. – Волосы длинные. – Он завел руку назад и показал уровень чуть пониже талии.
– Какого цвета волосы?
– Черные.
– А у мексиканки?
– Тоже черные, но белые вот здесь, – Чавес потеребил пальцами кончики своей собственной плотной шевелюры.
– Осветленные концы? – уточнил Майло.
– Угу.
– И тоже длинные?
– Ага. Майка красная, такая, без рукавов. Тоже джинсы в обтяжку. – Чавес одобрительно присвистнул. – Босоножки на высоком каблуке, белые. Да, точно белые.
– Ты делаешь успехи, Гильберто. Что было дальше?
– Я принес лед, положил в «Хонду», они отдали мне пакет.
– Тот, который нашелся у тебя в шортах?
– Угу.
– Кто еще был с ними в «Хонде»?
– Никого.
– Ты уверен?
– Я положил лед на заднее сиденье, никого там не было.
– А где они были, пока ты покупал лед?
– За квартал остановились. Пришлось самому нести.
– Ты не удивился?
– М-м?
– Они тебе заплатили, хотя могли и сами купить. И ждали в квартале от магазина.