– Ты, Чарли, просто кладезь сюрпризов.
– Вы так в письме и напишете?
– А я все-таки буду писать письмо?
– Если вас интересует мое мнение, то не стоит. Весь этот процесс отбора – чушь собачья, к тому же еще корыстная и позорная чушь. Сами видели, к чему оно приводит.
– Отдельные негодяи заражают своей гнилью все, к чему прикоснутся.
– Прогнила насквозь вся система, – возразил Чарли. – Богатые получают все больше, бедные – все меньше. Только не подумайте, что я – социалист, или анархист, или еще какой-нибудь «ист». Все эти системы загнивают ровно с той же скоростью. Я всего лишь стараюсь беспристрастно смотреть на вещи.
Мы продолжили прогулку.
– А почему ты решил, что Трис и Кью и есть убийцы? – наконец спросил я.
– Ну, я не первый день их знаю, плюс к тому злоба – нет, ярость – в их голосах, когда они говорили об Элизе Фримен. Если еще вспомнить про фальшивые SAT, многое встает на свои места.
– Вся Академия знала про мошенничество?
– За всех я не ручаюсь, но кто не идиот, должен был догадаться. Чтобы Трис сдал на тысячу пятьсот восемьдесят баллов? А Кью – на тысячу пятьсот двадцать? Вероятность примерно та же, как для меня встречаться с супермоделью.
– Значит, ты их заподозрил, но отцу ничего не сказал?
– Ему – в последнюю очередь. Он тревожился бы лишь о том, как это повлияет на мое поступление в Йель.
– Вместо этого ты сам стал звонить в полицию.
Молчание.
– Не слишком-то храбро с моей стороны, да?
– Первый звонок так или иначе был довольно абстрактный. Три даты.
– «Абстрактный» в данном случае означает «бесполезный», – Чарли вздохнул. – Никто ничего не понял.
– Мы сумели понять, – поправил его я. – Все последующие события были вызваны твоим первым звонком. Хотя, когда ты позвонил во второй раз, это придало нам дополнительную уверенность.
– Прятать Марти всю жизнь мы не могли, а больше ничего не происходило. Я чувствовал, что в первый раз мог быть и поконкретней. А как вы вообще догадались, что это я?
– Второй раз ты позвонил лейтенанту Стёрджису на личный телефон. Он мало кому известен – в частности, известен шефу полиции. Ну, и не забудь про определитель номера.
Чарли хлопнул себя по лбу.
– Просто гениально с моей стороны!.. Будете писать письмо, обязательно укажите – у Чарли проблемы с обычной житейской логикой.
– Хочешь заняться самобичеванием – пожалуйста. Важно лишь то, что ты поступил правильно и что из всей Академии так поступил ты один.
– Да ладно вам, дорога́ ложка к обеду. – Чарли покрутил в воздухе пальцем. – Вот ведь ерунда-то…
– Ну, хорошо, – сказал я. – Удачи тебе!