– Вперед, – скомандовал Стёрджис, и мы пешком направились к воротам. Брусчатка под моими подошвами была гладкой, словно ее каждое утро полировали. По обе стороны проезда возвышались монументальные вязы, превращавшие его в подобие тенистой аллеи. Когда мы приблизились к воротам, звук множества юных голосов, доносившийся из-за школьного фасада, наконец-то пробился сквозь непрерывный шелест листьев под утренним бризом. За поворотом открылась будка охранника. От нее нам навстречу спешили двое. Женщина в черном брючном костюме на несколько шагов обогнала здоровяка в хаки.
– А, так это вы, – констатировала директор Мэри-Джейн Ролинс без особых эмоций. – Меня завалили жалобами.
Охранник, оставшийся позади нее, сложил руки на поясе. За шестьдесят, плотный и краснолицый, пристальный взгляд голубых глаз, выдающий отставного полицейского. На ремне – фонарик и рация, кобуры нет. Латунная табличка с именем «Вэлкович». Достаточно смел для того, чтобы подмигнуть нам из-за спины Ролинс.
– Жалобами на что именно, доктор Ролинс? – поинтересовался Майло.
– На двух подозрительных личностей у въезда в школу, – парировала директриса. – Естественно, родители встревожены.
– Впервые в жизни слышу, что меня называют подозрительной личностью.
– Я не вижу в этой ситуации ничего смешного, лейтенант!
– Прошу прощения за доставленные неудобства, доктор. К счастью для вас и для родителей, мы находимся на стороне закона и правопорядка.
Вэлкович ухмыльнулся. Мэри-Джейн Ролинс возразила:
– Мы и так-то живем в трудные времена, а наши ученики еще и потрясены смертью Элизы Фримен… Меньше всего нам хотелось бы доставлять им ненужные волнения перед уроками. Некоторые только-только пришли в себя.
– Пришли в себя – после смерти Элизы?
– Мы провели две панихиды и организовали психологические консультации для нуждающихся. Ученики сильно переживали.
– И многие явились на консультации? – спросил я.
– Какое это имеет отношение к делу?
– Просто хотел узнать количество учеников.
– Зачем? Чтобы их допросить? Явилось столько, сколько нужно; с учетом всех обстоятельств наши ученики вполне справились со своими чувствами. Во всяком случае, справлялись до тех пор, пока два подозрительных типа…
– Подозрительность предполагает, что нечто совершается втайне, – вмешался Майло. Мы стояли у всех на виду, не прячась, и, на мой взгляд, никто из учеников не выглядел обеспокоенным.
Мэри-Джейн Ролинс потеребила очки, висевшие на цепочке у нее на шее.
– Лейтенант, при всем уважении к остроте вашего взгляда, вы все-таки создали нервозность и стресс. Так что если…