– У вас нет армии, а у меня цензурных слов, – сказал Конвей. – Самое мягкое – охренеть. И как вы дошли до жизни такой?
– Мальчики, давайте завтра? – попросила Марина. – Ещё пять минут, и я буду спать лицом в яичнице.
– Потому что нужно доесть, – назидательно сказал Конвей.
– Не могу. Вилка из рук выпадает. И глаза закрываются.
– Давай я тебя покормлю? – предложил блюзмен.
– Лучше отнеси, – сказала Марина.
– Куда? – не понял Конвей.
– В койку, дурень, – сказала Ирина. – Что за мужик пошёл, а? Всё нужно объяснять.
– Извините, туплю, – вскочил на ноги О’Доэрти. – Сию минуту.
Он наклонился и одним движением подхватил Марину на руки.
– Хорошо как, – пробормотала она, закрывая глаза. – Только, чур, сегодня не приставать. Спать очень хочется. И вообще…
Конвей молча шагнул за порог кухни и пропал со своей драгоценной живой и уже спящей ношей на руках.
– И нам пора, – сказала Ирина.
– Хочешь, посуду помою? – предложил Мигель.
– Ещё чего. Ты – гость. Сама помою. Но – завтра. Давай только со стола уберём.
Они убрали со стола, отправились в комнату, разделись, упали в кровать и через десять секунд уже спали непробудным сном.
Утро настало как всегда – неотвратимо. Было оно хмурым и пасмурным. С северо-востока задул холодный ветер, из низких тёмно-серых сплошных облаков временами срывался дождь и снова затихал, словно никак не мог собраться с силами и хлынуть как следует.
После завтрака сели думать, что делать дальше. Прошедшая ночь несколько пригасила вчерашний эмоциональный накал, но общее настроение и отношение к трагедии не изменило. Никто не предлагал отсидеться и подождать, пока в дело вступят Вооружённые Силы КСПСС или всё каким-то образом само уляжется.
– Пока будем ждать помощи, потеряем время, и может стать слишком поздно, – сказал по этому поводу Мигель. – О втором варианте и вовсе речи нет. Не уляжется оно само.
– Теоретически возможно, – заметил Конвей. – Но я не специалист.
– Вот именно, – согласился Мигель. – Помнишь, что сообщила Нэйтелла? Тридцать четыре портала возникло, и число их растёт. Не уменьшается, заметь, а растёт. То есть сегодня их вполне может быть в два раза больше.
– Да помню я, – поморщился Конвей. – Но теоретически…
– Задолбал, – сказал Мигель.
– Поймать бы этого Вестминда и набить ему морду, – высказал неожиданное желание О’Доэрти. – Чисто для облегчения души.
– Это ты сейчас мощно вставил.
– Вставить я люблю.
– Оно и заметно.
– Нервный ты какой-то. Что не так?
– Извини. Станешь тут нервным.
– Ты – будущий дипломат. Обязан держать нервы в узде.
– Хорошее слово «узда», – сообщил Мигель. – Есть в нём что-то исконное. Седло, узда и шпага. Что ещё нужно кабальеро! При условии, что добрый конь уже есть. И всё-таки, если подумать?