Кстати, к этому моменту с финансами у меня дела обстояли плачевно. Пожертвований на подводное плавание давненько не случалось, а жалованье учителя быстро расходуется при постоянных расходах на оплату заказов то на одни финтифюшки, то на другие. Тем более что никто среди горожан больше никаких скидок мне не делал.
К затее моей все привыкли, и мода на потаенное судно прошла. Чудак-изобретатель сделался частью местной жизни, понятной и давно всем знакомой достопримечательностью. Дела кабацкие у моих хозяев шли ровно и о «ликвидации бизнеса» речи не шло. Макар продолжал считать, что тому причиной небольшие оригинальности в меню и необычный репертуар музыкантов, и продолжал относиться ко мне как к родственнику, присутствие которого весьма пользительно.
К слову, отношения у нас действительно сложились теплые. Я ведь, если меня о чем-то не спросят, крайне редко открываю рот. Говорю «здрасьте» и «спасибо» и не забываю отпустить краткий одобрительный эпитет, если кто чем похвастается. Ну а когда помочь нужно – тут уж без спросу действую. Так что и стол, и дом мне решительно ничего не стоят.
Едва река покрылась льдом, лодку затащили обратно в мастерскую. Я приводил ее в порядок – в основном это касалось внешних поверхностей. Зашкурил повреждения, заново покрыл размягченным в бензине битумом, осмотрел все «механизмы». Редукторы из шестерней от дрелей меня больше всего беспокоили, их и сменил на более прочные, присланные все тем же Степаном Осиповичем, а то износ зубьев стал уже заметным. Устроил ревизию подшипникам. Все они построены на скольжении, так что изнашиваются. А послужить им пришлось изрядно.
Закончив с лодкой, принялся за изготовление торпед. Как раз выдали жалованье и стало возможно заказать детали для автоматов глубины – не все я своими руками умею делать. Пришло письмо от Степана Осиповича, но не из Питера, как раньше, а из Севастополя. Перевели его на новое место уже с месяц как, поэтому, будучи в хлопотах, не мог он ответить на мои письма, где я ему регулярно отписывал про свои достижения и неудачи.
Все в жизни было тихо, и я наслаждался покоем провинциального городка. Если память мне не изменяет, для этой эпохи характерен обычай не начинать войн зимой. Так что на спокойные новогодние праздники и масленицу я рассчитывал. А уж что дальше случится и в каких датах – хоть убейте, не помню. А только с приходом тепла – по зову ли Степана Осиповича, по собственной ли воле – мне придется отсюда уехать. Как? Там видно будет.
Глава 6
Не стоит, право, огорчаться
– Юнкег! Что тут, чегт побеги, пгоисходит?! – эти слова обращены явно ко мне, потому что нет больше поблизости ни одного юнкера – точно знаю. И вообще ни одного здравомыслящего человека в ближайшей округе сейчас не отыскать. Я снаряжаю боевой отсек торпеды динамитом. Все остальные разумные существа боятся, прячутся и следят издалека за тем, чтобы никто этому делу не помешал.