Зои
– Мя-а-ау!
Я открыла глаза. Нала сидела так близко от моего лица, что в первое мгновение я увидела перед собой только толстое рыже-белое пятно.
– Доброе утро, – прошептала я, стараясь не разбудить теплое тело, уютно прижавшееся к моему боку.
Нала нагло чихнула мне в лицо и сползла с моей груди (ума не приложу, как у такой жирной кошки могут быть столь маленькие, изящные и царапучие лапки?), трижды обернулась, потом свернулась клубочком под моим бедром и включила свою мурлыкательную машину на полную мощность.
– Что это она так расчихалась? Может быть, у нее аллергия на людей?
Я повернула голову и посмотрела в любящие карие глаза Старка.
– Прости, – так же шепотом сказала я. – Не хотела тебя будить. Мне кажется, аллергия тут ни при чем. По-моему, Нала так часто это делает только потому, что ей нравится чихать на людей. Припомни: сколько раз ты видел, чтобы она чихала просто так, а не кому-нибудь в лицо?
– Хм, пожалуй, ты права. А почему шепотом?
– Потому что боялась тебя разбудить, – ответила я нормальным голосом.
– Поздно, милая. Ты уже какое-то время назад начала вертеться и бормотать во сне. Я почувствовал, что с тобой что-то не так. Плохой сон? Нет, постой! Об этом мы поговорим потом, а сейчас иди сюда, моя Верховная жрица, моя королева.
Одной рукой Старк приподнял покрывало, под которым лежал, показав обнаженную мускулистую грудь, а другой обнял меня за плечи и притянул к себе.
Я с готовностью прильнула к нему, радуясь возможности хотя бы на несколько минут отвлечься от плохих новостей, принесенных Калоной. Поцеловала Старка в шею, провела рукой по шраму в виде сломанной стрелы, выжженному на его груди над самым сердцем. Потом снова поцеловала его, на этот раз более продолжительно. Его губы были теплые и жадные, а когда его руки заскользили по моей спине, прогоняя напряжение, принесенное известием Калоны, я разнежилась, как Нала, и едва не замурлыкала от удовольствия.
Вместо этого я принялась исследовать его тело – занятие, которое мне никогда не приедалось. Грудь Старка – сплошное скопление мышц. Я обожала его запах! От Старка пахло сексуальным мужчиной с легкой примесью вишневой лакричной карамели, его последнего кондитерского увлечения. Его тело было гладким там, где нужно, и твердым в тех местах, где еще нужнее, и мы с ним отлично подходили друг к другу.