[10] – своим величайшим творением. Оно еще не завершено. Не хватает одной детали. Когда я ее найду, то выиграю Золотую Ложку для Мозгов и стану таксидермистом года – вот увидишь!
Было видно, что она сильно возбуждена: ногти впились в подлокотник резинового кресла и проделали в нем дыру. Я увидел маленький ручеек из пузырьков, которые поднимались на поверхность, когда выходил воздух.
– Ты интересуешься таксидермией, мальчик? Согласись, ведь это замечательно – иметь способность обманывать время и смерть и уберегать живых существ от падения в бездну, превращая их в предмет искусства?
– М-м-м, – снова промычал я. Ее кресло постепенно сдувалось, но она этого не замечала.
– Таксидермист способен создать такое, о чем мать-природа и мечтать не могла. Взгляни на моего младенца, – она указала леденцом на детскую коляску. – Подойди, посмотри. Он не кусается!
Мне не нравилось находиться в зоне досягаемости крюка мистера Минцера, но я сделал, что мне велели, и заглянул под полог коляски.
– О! – воскликнул я и отпрянул назад так резко, что едва не свалился в бассейн.
– Покажи ему, Минцер! – приказала Даймонд.
Но я больше ничего не хотел видеть. Сморщенное лицо маленькой обезьянки с пустыми глазницами, натянутой кожей и желтыми зубами было достаточно шокирующим зрелищем. Когда Минцер отогнул одеяло, я не удержался и в ужасе раскрыл рот – у мумифицированного ребеночка Даймонд имелся рыбий хвост.
– Разве она не прекрасна? – проворковала Даймонд.
Нет. Она – самое уродливое существо, которое я когда-либо видел.
С большим трудом мне удалось не произнести это вслух.
– Это фиджийская русалка, – сказала Даймонд. – Наполовину обезьяна, наполовину рыба. Она очень старая. Я нашла ее в антикварном магазине. Своих детей у меня никогда не было. Пруденс не в счет, она слишком взрослая и угрюмая. Так что теперь у меня есть маленькая русалочка. Тебе когда-нибудь хотелось стать русалкой, мальчик?
– Нет, – честно ответил я. – Никогда.
– А мне хотелось, – сказала Даймонд, мечтательно болтая ножками в воде. – Русалкой с красивым серебристым хвостом. – Кресло все стремительнее уменьшалось в размере. – Когда-нибудь я такую сделаю. Но уже без обезьянки. Мне все время думается, что с человеком получится куда лучше. С девочкой… или мальчиком. Русалкой-мальчиком.
Она пососала леденец и внимательно посмотрела на меня, будто оценивая. Мои руки покрылись мурашками.
– Я… гм… думаю, мне пора домой, – пробормотал я.
– О, зачем же спешить, – сказала Даймонд и вытащила изо рта леденец. – Подожди…
Но в этот момент, издав напоследок усталое