А в школі били по руках
За те, що зиркав я спідлоб’я
На булку панського синка.
Но случилось чудо. Пришла Красная армия и освободила Павлычко из-под панского гнета. И он радостно запел, прославляя то, что теперь официальный Киев считает «совітською окупацією»:
Про вуз не мріяв я ніколи,
Та на землі змінився час —
Війнув зі Сходу легіт волі,
Брати прийшли з-поза Збруча.
Загомоніла Верховина,
Заграла, наче молодим,
Життя розвиднілось, як днина,
Пропало горе, наче дим.
Написано это было в стихотворении «Я син простого лісоруба» в 1950 году
— в самый разгар борьбы, как теперь принято говорить, «сталинских карательных органов» с УПА. В этой борьбе юный Павлычко, видимо, предвидя ее исход, воевал пером не на стороне УПА. Наоборот, он славил Кремль. Причем славил его именно при Сталине:
Я син простого лісоруба,
Гуцула із Карпатських гір.
Мені всміхнулась доля люба
У сяєві Кремлівських зір.
В твоєму університеті
Я вчусь тепер, народе мій.
Так дай же в молодому злеті
Мені піднятись вище мрій.
Ранняя лирика Павлычко — типичный советский агитпроп — агитация и пропаганда, если кто забыл, что означало это сокращение. Побывав в 1952 году в Казанском соборе в Ленинграде, юный поэт радуется, что эту церковь коммунистическая власть превратила в Музей истории религии, а «Бога злісного — одвічне горе — назавжди замкнули у музей». Вот как в этом же стихотворении Павлычко, выросший на греко-католической Станиславовщине, поносит Папу Римского — главу той церкви, к которой принадлежал по рождению:
Краще місце і шукати ніде
Для катівні — папський темний льох.
Ні один не впився кров’ю ідол
Так, як впився ватіканський бог…
Він переплавляв хрести і дзвони
На ножі, на танки, на дроти.
Та народ звів знамено червоне,
Встав народ, щоб жити і рости.
Я — не большой защитник Ватикана. Но замечу, что переплавлять «дзвони» на танки невозможно. Танки делают из стали, а колокола ¬— из бронзы. Бронзовый ватиканский танк — это изобретение прислужника советской власти Павлычко, который в припадке служебного рвения даже не заметил, до какой степени заврался. Кстати, в этом же стихотворении Павлычко грозил католическим прелатам карой за Галилея и убитого бандеровцами западно-украинского писателя-коммуниста Ярослава Галана:
І тремтять «намісники Ісуса»,
Бо чекає кара їх страшна
І за Галілея, і за Гуса,
І за Ярослава Галана.
Советская идеологическая машина активно использовала умение Павлычко рифмовать в борьбе с бандеровской эмиграцией. Впечатляющий коллективный портрет этого чуждого тогда ему явления будущий националист оставил в поэме «Вогнище»: