Несмотря на слова тракториста, никаких построек в рощице не обнаружилось. Здесь была только поляна, похожая на заросшую разворотную площадку. За ней до самой лесной опушки снова тянулось щетинистое поле. Построек в поле зрения не было никаких.
Вероника выругалась. Но вскоре, когда глаза привыкли к полумраку под деревьями, она поняла, что тракторист все же оказался прав. Земля на поляне была настолько утоптана, что трава не могла пробиться сквозь нее. В паре мест виднелись остатки каменной кладки, а на самом краю высилась куча битого кирпича. Расширив круг поисков и пошевелив носком кроссовки крапиву, Вероника обнаружила несколько железок, доски и обломки черепицы. Подворье Роота действительно находилось именно здесь. Но теперь оно исчезло. Его сровняли с землей, чуть ли не выкорчевали с корнем.
Что-то в этой темной поляне ей очень не нравилось, и она наконец поняла, в чем дело. В тишине. На поляне стояла тишина. Не пели птицы, не шелестели листья. Только доносился издалека гул трактора. Вероника не могла сказать, откуда пришло это чувство, она никогда не была суеверной, но ей вдруг показалось, что на этом месте что-то произошло. Что-то такое, что пока не кончилось.
Трактор приблизился, но когда Вероника обернулась и взглянула на поле, то обнаружила, что звук исходит от большого зеленого «лендровера», ехавшего к ней прямо по колкой стерне.
Вероника узнала машину и двинулась ей навстречу. Автомобиль остановился возле рощицы, дядя Харальд вылез и слегка потянулся.
— Ты, я вижу, снова отправилась на поиски приключений.
— Я ищу усадьбу Роота.
— Я так и понял. — Дядя Харальд шагнул к ней. — Откуда вдруг такой интерес к Томми Рооту?
Вероника проигнорировала вопрос и указала на поляну позади них.
— Что случилось с усадьбой?
— Ее забрал банк.
Дядя Харальд достал из нагрудного кармана трубку, тщательно набил ее и закурил.
— У Роота было очень неважно со счетами. Банк грозил описать имущество, и Рооту нужны были деньги. Поэтому он и сделал то, что сделал.
Дядя Харальд замолчал и глубоко затянулся. Сладкий, крепкий дым. Вероника тысячу раз видела, как дядя курит трубку.
— А что семья?
— Уехала отсюда через год. Их с самого начала тут недолюбливали, а после Билли… — Он не закончил, но Вероника без труда угадала конец фразы.
— Но ведь Нилла и дети ни при чем?
— Кто знает, что было известно или не известно Нилле Роот. — Дядя Харальд пожал плечами. — Я слышал, социальная служба в Мальмё забрала у нее детей. Может, это и есть ответ на вопрос.
Дядя Харальд снова пыхнул трубкой.
— А у банка усадьбу купил ты?