Он кивнул.
— Пятьдесят тунландов[11] первоклассной пахотной земли. Лучшей в Сконе.
— А постройки?
— Я велел их снести. — Дядя снова пожал плечами. Но Вероника уловила перемену в его голосе.
— Что, сплошь развалюхи?
— Нет, усадьбу вполне можно было при желании привести в порядок.
— Тогда почему ты все снес?
Дядя Харальд вынул трубку изо рта, посмотрел на Веронику. Глубоко посаженные глаза потемнели.
— Ради Магдалены.
Он кашлянул, прочищая горло. Было похоже, что голос может вот-вот изменить ему, и Вероника подумала: дело в злости или в грусти? А может, и в том, и в другом?
— Мой отец… Твой дедушка Ассар — ты его помнишь?
— Не очень. Мне было всего восемь, когда он умер. — Столь быстрая перемена темы ее немного удивила. — Они с мамой не общались — это я, во всяком случае, хорошо помню. А что?
— С Ассаром всегда было непросто. — Дядя Харальд криво улыбнулся. — Он был старой закалки, но не боялся новых идей. Не боялся рисковать. Когда он сообразил, что война не за горами, то понял, как много всего надо будет возить. Еду, топливо, людей. Поэтому он потратил все свои сбережения, заложил усадьбу и купил несколько старых грузовиков и автобусов, а потом снабдил их газовыми двигателями.
Дядя Харальд погрыз трубку, выдул еще дыма.
— И когда война началась, он был готов. Подписал контракт и с оборонкой, и с соседними коммунами. Работал день и ночь. Заработанные деньги пустил на покупку недвижимости и пахотных угодий. Он уже тогда понимал, что бизнес такого масштаба скоро закончится. Надо смотреть вперед. Пробовать новые посевы, новые методы. Благодаря твоему деду я и решился строить ветряные электростанции, задолго до других.
— А как же слухи? — спросила Вероника. — Что где-то к концу войны на оборонных складах обнаружили большие запасы газовой смеси, что новые грузовые кузовы были заменены на старые, исцарапанные? Что дедушка имел к этому отношение и оказался главным подозреваемым, но заплатил кому-то, кто сел в тюрьму вместо него?
Как она и ожидала, довольная улыбка дяди Харальда мгновенно пропала.
— Сплетни. Вранье и наговоры людей, которые завидовали отцу. Надо же, какую ерунду болтают!
Трубка погасла. Дядя Харальд выколотил ее о каблук резинового сапога. Растоптал пепел.
— Ты редко бываешь дома, Вера, так что я и не ожидаю, что ты поймешь. Но вот если поступать, как в Америке… Постоянно смотреть вперед. Не застревать в прошлом. Те, кто этого не понимает…
— Ты имеешь в виду тех, кто не поддерживает твоих планов превратить поселок в мегапарк ветряных электростанций?
Дядя Харальд издал нечто среднее между презрительным фырканьем и смехом.