Это конец, Вероника. Как ты не понимаешь?
Да, теперь она это понимала. Понимала, что на самом деле Леон — просто еще один дурак. Очередной глупец, не заслуживающий ее любви. После всего, что она сделала, он не смеет даже разозлиться на нее. Только разочарование, жалость, снисходительность. Как Рууд.
Вероника бросила трубку, опустошила еще одну бутылочку. Встала. Комната качнулась, потом выровнялась. Вероника вышла в коридор, нашла нужную дверь. Постучала.
Исак открыл почти сразу. Футболка и трусы. Изумление на лице. Вероника шагнула вперед, заставив его попятиться. Подождала, пока дверь за ней закроется.
Потом изо всех сил ударила его в живот. Попала почти куда хотела. Исак со стоном согнулся. Она ударила снова, на этот раз — в лицо. Костяшки стукнулись о скулу, удар эхом отозвался у Вероники в голове. Исак рухнул на потертое красное ковровое покрытие, а Вероника уселась сверху и рвала на нем футболку до тех пор, пока от нее не остались одни лоскуты.
— Ах ты сволочь, говнюк, ах ты паскуда…
Он взмахнул было руками, но Вероника прижала их к полу. Навалилась на Исака, укусила, поцеловала. Теперь распоряжалась она. Ни один засранец не посмеет больше пожалеть ее.
Потом они лежали в его кровати, тесно прижавшись друг к другу. Вероника ничего не объясняла. И все же он, кажется, понял.
— Теперь мы квиты?
Вероника ответила не сразу. Его ложь разрушила ее мир. Ее прекрасный, безупречный мир, состоящий из запрета на контакт, безликой квартиры и низкооплачиваемой работы с неограниченными возможностями кайфовать от чужой скорби.
— Да, — буркнула она. — Квиты.
Исак провел пальцами по ее руке до той самой длинной белой черты. Раньше Вероника отдернула бы руку и спрятала ее под простыню. Но не сейчас.
— Память об одной старой ошибке.
— Что?
— Шрам. Ты ведь о нем хотел спросить? — Вероника подняла руку. — В прошлом году я встретила парня по имени Леон. Один из моих клиентов… И с ним возникли… сложности, — пояснила она, немного поразмыслив. — То есть сначала все шло хорошо. Мы были так влюблены, что хотели съехаться, завести детей.
— Но?
Она глубоко вздохнула.
— Но потом ему стало скучно. Он начал встречаться с другими… забывая посвятить меня в эти незначительные подробности своей жизни.
— Как ты это восприняла?
— Не то чтобы спокойно. Если честно — плохо я это восприняла. — Вероника провела пальцем по шраму. — Я с ума по нему сходила. Звонила, писала короткие сообщения и длинные письма, заявлялась к нему на работу, забросила собственную жизнь. По вечерам ждала у его подъезда. В конце концов я вломилась к Леону, когда он был дома, и устроила в квартире погром. Порезалась об осколок и залила кровью весь его светлый паркет. У меня был мерзейший срыв.