Исак смотрел на нее с недоверием, словно подозревая, что она шутит.
— А потом?
— Потом приехала полиция, меня арестовали. — Она вздохнула. — Наложили швы. Был суд. Мне дали условный срок и вынесли решение о запрете на контакт. Я поклялась страшной клятвой, что пойду на терапию, чтобы научиться справляться со злостью, и меня оставили в покое. Теперь-то все это представляется мне безумием. Да это и было безумие. Только вот тогда я так не думала.
— А как ты думала? — Ему, кажется, действительно было интересно.
— Что Леон предал меня. Что я накажу его, накажу во что бы то ни стало.
Исак собрался было ответить, но тут в коридоре раздался вой — оглушительный, легко проходящий через стены. Исак выпрыгнул из кровати, натянул штаны и открыл дверь. В комнату влились запах дыма и взбудораженные голоса.
— Пожарная тревога, — бросил он через плечо. — Надо выбираться, сейчас же. Кажется, дело нешуточное.
Вместе с другими постояльцами они пересекли холл и вышли на парковку.
— Правее, держитесь правее! — прокричал какой-то мужчина в светоотражающем жилете и с большим фонариком.
Издалека приближались сирены. Слева от мотеля виднелись языки пламени. Горел какой-то автомобиль. Лопались от жара стекла, огонь выбивался из салона, распространяя по всей парковке густой черный дым. Вероника не сразу поняла, что это — ее собственная машина.
Пожарной команде понадобилось десять минут, чтобы потушить огонь, и еще двадцать — чтобы пройти по зданию и убедиться, что опасности нет. Служащие мотеля раздавали пледы немногочисленным гостям, сгрудившимся во внутреннем дворике у торца здания. Но Вероника все равно замерзла так, что у нее стучали зубы.
— Итак, это ваша машина, — констатировал полицейский с блокнотом в руке.
— Да. — Интересно, он служит вместе с Маттиасом или мотель относится к другому участку?
— С ней что-то было не так?
— Она легко перегревалась. Приходилось время от времени доливать воду в радиатор.
— Ясно. — Полицейский сделал пометку в блокноте. — А врагов у вас нет? Никто не мог ее поджечь?
— Насколько я знаю — нет.
Полицейский записал ее имя, адрес и персональный код. Когда он закончил, к Веронике подошел жилетник с фонариком.
— Все в порядке, можете вернуться в номер. Мы искренне сожалеем…
Рядом возник Исак. Пока Вероника говорила с полицейским, он держался в сторонке.
— Что сказал легавый?
Они уже шли к входу в мотель.
— Просто записал мои данные. Спросил, были ли у меня проблемы с машиной.
— Ага. Ну, в каком-то смысле повезло, что это случилось здесь, а не на шоссе.
Вероника кивнула. К ней вернулась парализующая усталость предыдущего вечера. Машину, конечно, жалко, но сейчас Вероника чувствовала лишь изнеможение и пустоту.