— Дядя, Вам больно? — раздался всхлипывающий голосок с ветвей.
Подняв голову я смог наконец-то рассмотреть лицо, прятавшееся за ниспадающими словно ширма волосами. Точнее, то что заменяло это лицо. С ветвей на меня смотрела ровная пластмассовая маска, с символическими отметками бровей, носа и губ. Провалы глаз были затянуты чёрной пеленой.
Пока я смотрел, «девочка» всхлипывала, но не спешила что-то делать.
— Извини, если напугал тебя. Нет, не больно, но очень обидно. — решился я ответить призраку, выбрав за основу манеру общения, взрослого с ребёнком. Холодная ванна и апатичные мысли заглушали внутренний страх, словно пелена, огораживая и сберегая целостность моего рассудка. Придёт пора и за это спокойствие придётся заплатить сполна, но сейчас оно хранит мой разум и позволяет мыслить условно адекватно.
— Вы меня не напугали. Дядя, Вы меня видите и слышите? А то остальные на меня почему-то не смотрят.
— И вижу, и слышу. А почему ты здесь сидишь и плачешь? Разве тебе не пора уходить?
— Не пора!! — Маска пошла волной, и волосы девочки взметнулись в разные стороны. Если это не гнев, то я ничего в этой жизни не понимаю. — Вы как они!! Вы хотите меня забрать от мамы.
— Я не как они. Я не буду тебя забирать. Мама тебя не учила, что на взрослых кричать нельзя! — нахмурив бровь, пошёл я в атаку на призрака. Столкновения даже со слабеньким призраком я сейчас не переживу, так что надо идти нахрапом.
— Ой. — Волосы опали и девочка застеснялась. — Не говорите маме, она расстроится.
— Хорошо, не буду, но ты должна вести себя хорошо. А то, это было некрасиво. — Пожурил я её. — Так что ты здесь делаешь? И кто тебя хотел забрать?
— Я потерялась и не могу найти маму, а забрать меня хотели дяди с крыльями и рожками.
— Дядя с крыльями и рожками?
— Да нет! Не дядя! А дяди! Один с крыльями, он хотел, чтобы я ушла с ним, а второй с рожками и хвостиком, он хотел меня забрать с собой, даже за руку схватил, но дядя с крыльями его прогнал. И теперь я сижу здесь и больше ко мне никто не приходит. Почти никто, только чужая бабушка. — Поток слов. Мало логики, но вроде выходит следующее: ангел приглашал её уйти в рай, но она отказалась, горюя о маме, а в ад ей просто не за что попадать, вот она и застряла призраком, но кто тогда «чужая бабушка»?
— А бабушка тебя никуда не звала?
— Нет. Она сама здесь живёт. Вон там, с дядей сторожем. Она ходит и жалеет всех больных, и они становятся радостнее. Она и меня пожалела, теперь у меня лицо не болит. — Девочка незатейливо махнула рукой в направлении небольшой пристройки, рассказывая про бабушку, и погладила лицо, когда хвасталась маской.