– Если соврете еще два раза, мистер Зигаровски, наша беседа закончится.
Зиг достал телефон из нагрудного кармана.
– Я потом перезвоню, – прошептал он Дино. – Да. Нет. Не волнуйся. Ничего страшного.
Он со щелчком захлопнул крышку.
– Вы потеряли в той авиакатастрофе близкого человека? – спросил Цезарь.
Зиг не ответил.
– Я еще подумал: это единственное, о чем вы сказали без фальши, – добавил старик. – Когда потеря настоящая, такое всегда видно.
Зиг посмотрел на люк-пузырь на крыше автобуса. Большие красные буквы сообщали: «Аварийный выход».
Поддав газу, Цезарь две минуты просидел чуть наклонившись вперед, держа руль указательным и средним пальцами – ни дать ни взять пенсионер на автопрогулке.
– Вы сказали, вам не по себе оттого, что люди погибли. Что вы о них знали? – наконец проговорил Зиг.
Цезарь продолжал молча вести автобус.
– Куда мы едем, хотя бы скажете? – задал он новый вопрос.
– Я люблю парки, – ответил Цезарь, сворачивая за угол и останавливаясь у обочины напротив гигантского незанятого участка с навороченным жилым прицепом для строителей. Автобус дернулся, словно споткнулся. Цезарь явно не привык к жестким тормозам машины. – Кроме того, я люблю чувствовать уверенность, что за мной никто не шпионит.
Зиг выглянул из бокового окна. Район казался заброшенным – там и сям незастроенные участки, ни ресторанов, ни крупных зданий. Если бы за ними кто-то увязался, преследователи были бы видны как на ладони.
– Очень скоро здесь рванет бомба наживы, и весь квартал обрастет «Старбаксами» и «Панерами», но сколько бы денег ни вкачивали в этот город, здесь все равно негде купить нормальной пиццы, – посетовал Цезарь. – Кстати, знаете, сколько тот пацан на стоянке запросил с меня за аренду их челнока?
Зиг не отрывался от окна. С такого расстояния отель из эпохи 60-х с ночным освещением и окнами-телевизорами выглядел маленьким бетонным ульем, отчего на Зига снизошло странное чувство покоя и надежности, несмотря на оторванность от дома и острое ощущение зыбкости, которое он испытывал.
– Я хотел бы узнать об операции «Синяя книга», – напомнил он.
– Сначала сделайте одолжение, – попросил Великолепный Цезарь, вытаскивая из замка зажигания ключ. Автобус погрузился в темноту. Свет теперь поступал от единственного раскуроченного уличного фонаря с голой лампочкой. – Пусть он пока побудет у вас. – Цезарь развернул сиденье к пассажиру и вручил ключ Зигу.
– У меня нет времени на фокусы.
– Мистер Зигаровски, если вести речь о фокусах, то лучшего момента для них не найти. – Старик говорил совершенно ровным голосом, но как только он начал свой номер, в нем сразу проявил себя скрывающийся за показным равнодушием артист. – Прошу вас положить ключ в этот конверт, – продолжил он, достав из кармана новенький почтовый конверт.