Согласно Си-эн-эн Рукстул ездил на север агитировать эскимосов за грамотность. Ну что ж. Человек выполнял свои обязанности. Однако Пушкарь правильно подметил – обычные библиотекари военными самолетами не летают.
В конце заметки Си-эн-эн сообщалось, что имена остальных пассажиров пока не разглашаются, потому что не успели известить семьи. «Врут», – подумал Зиг. Самолет упал два дня назад. Времени для оповещения предостаточно. А значит, имена скрывают, потому что не хотят говорить, что на самом деле произошло на Аляске.
Открыв новое окно, Зиг ввел пароль интранета морга. Сотрудники называли программу «Доска» – настоящая стояла в штабе, на нее заносили имена всех погибших военных и гражданских лиц, с которыми потом приходилось иметь дело Зигу.
По расписанию тела остальных погибших должны доставить с Аляски завтра утром. Зиг пролистал вниз, чтобы посмотреть, кто еще будет встречать накрытые государственным флагом похожие на гробы контейнеры.
В разделе прилетов он увидел сокращение М1: оно не сулило ничего хорошего.
Зиг смотрел на экран, прислушиваясь к гудению лэптопа и жужжанию пчел за окном.
Marine One – президент Соединенных Штатов собственной персоной.
Си-эн-эн сообщило, что на должность главного библиотекаря страны Рукстула назначил сам президент. Очевидно, они дружили. Но чтобы президент явился лично…
Нола, в какую историю ты, черт возьми, вляпалась?
* * *
Гидри, штат Техас Девятнадцать лет назад
Ноле семь лет.
Она была наблюдательной девочкой. Даже в этом юном возрасте Нола замечала, как ее мама Барб Лапойнт разглядывает свое отражение в блестящем смесителе всякий раз, когда моет посуду, а папа Уолтер при чтении газеты сосредоточенно шевелит губами.
Но сегодня Нола не заметила ничего особенного. Она слишком увлеклась любимой едой – бургером «Космический джем» с сыром, шоколадным молоком и печеньками «Орео» – разумеется, в двойной порции.
– А как насчет этого, лапочка? – спросил Уолтер.
Она проворонила первый намек. Ее прежде не называли лапочкой. Такое обращение заслуживали лишь родные дети Лапойнтов.
Отставив в сторону тарелку с печеньем, Уолтер пододвинул слоеный торт с ванильной глазурью. Нола на всю оставшуюся жизнь запомнит зеленые буквы: Мы будем скучать!
Нола в смущении подняла голову. Приемные родители избегали смотреть ей в глаза.
– Ты ночуешь у нас в последний раз, – буднично объявил папа Уолтер.
– Что вы с-собираетесь делать? Почему?
В душе Нола знала почему.
Полтора года назад ее и брата-близнеца Родди забрали из убогого интерната в Арканзасе. Барб Лапойнт увидела фото детей на факсе и лично приехала за ними, ожидая встретить миленьких трехлетних карапузов. Однако Нола и ее брат – оба с одинаковыми стрижками «под горшок», чтобы хищники не узнали в ней девочку, – были на три года старше указанного интернатом возраста. Их дурное поведение интернат тоже не потрудился упомянуть.