Зиг оценивающе взглянул на мгновенно побелевшее лицо противника, закатившиеся глаза – первые признаки вялого паралича, при котором мозг прекращает посылать сигналы мышцам и тело теряет способность двигаться. Зачинщик драки грохнулся на землю, как мешок, набитый автомобильными аккумуляторами. Зиг победил, хотя особой радости не испытывал.
– Его можно было вырубить еще быстрее, блокировав венозный отток, – раздался голос за спиной.
Зиг обернулся и увидел Нолу. Резким выпадом она приложила основание ладони ко лбу Зига. На руке – изолированная перчатка, на большом пальце и мизинце – металлические шипы длиной не более сантиметра.
Обхватив голову Зига, Нола с двух сторон вонзила шипы ему в виски.
– Нола, не надо! – воскликнул было Зиг, но тело уже сотрясали конвульсии – разряд перчатки оказался сильнее, чем у боевого электрошокера.
* * *
Бетел, штат Пенсильвания Пятнадцать лет назад
Ноле было одиннадцать лет.
Девочка сидела на заднем сиденье голубого, как небо, «Чеви» 1965 года. Машину папа Ройол купил на аукционе залогового имущества, намереваясь подремонтировать и перепродать, да так и не смог с ней расстаться. Он расплатился за оригинальные колпаки на колеса фальшивым паспортом, над которым корпел несколько недель, затем обменял дорогой слуховой аппарат на решетку радиатора с еще не облезшим хромированным покрытием. Каждую неделю он натирал любимицу воском, даже дал машине имя – Тери.
«Чеви» стоял на подъездной дорожке, Нола свернулась калачиком на заднем сиденье и пыталась спать.
Здесь она ночевала каждые вторник и субботу. По этим дням Ройол пил. Он прочитал об этом в какой-то книге о личном успехе и с тех пор четко выдерживал график. Нола же рано усвоила – в такие вечера лучше держаться от «папочки» подальше.
Перевернувшись на спину, она поправила подушку, подоткнула одеяло, чтобы не касаться холодного ремня безопасности. По правде говоря, Нола ничего не имела против ночевок в машине. Сентябрьскими ночами, когда начинал дуть прохладный ветерок, она даже предпочитала сиденье машины кровати в доме.
На улице было тихо, шорох ветра убаюкивал. Но главное – здесь не надо бояться.
Однако Нола чувствовала – этот вечер отличался от прежних. Ветер, что ли, дул не оттуда? Надвигалась гроза.
Нола прожила с Ройолом четыре года; в отличие от первых месяцев эксцессы теперь случались редко. Конечно, совсем без нагоняев не обходилось. Ведь ей было всего одиннадцать. Например, однажды она вошла в комнату и спугнула посетителя, которому Ройол хотел что-то всучить.
В тот вечер грянула нешуточная гроза. Такой Нола еще не видела.