— Не помню, что бы мы пересекались на том балу, — произнёс я, потирая подбородок.
— А у тебя Эсток, были дела поважнее, нежели приглядываться к окружающим, — усмехнулся парень, бывший младшим сыном моего соседа, маркиза де’Сайта, Сауриалом. Но тем не менее именно ему отец назначил свой титул, что говорило о многом.
Если бы не «несогласная» буква, читающаяся здесь как «Й», то я бы ржал как конь!
В общем-то, Сауриал, показался мне нормальным парнем, хотя конечно же с соседями в моём положении нужно держать ухо востро. Что мне и продемонстрировал недавно один вроде бы миролюбивый граф.
Ну и надо добавить, что парень, как и я ехал в Академикум. А потому я не видел смысла отказываться от его компании.
Когда мы вдвоём уже хорошенько налакались вином, а Лулуяся наконец-то пришла в себя, Сауриал извинился и сказав, что устал, отправился в свой номер. Прихватив по дороге парочку служанок. За столиком мы с кроликом остались одни.
— Господин Эсток, — промямлила девушка.
— Да?
— А… А… — она застеснялась и покраснев, опустила глаза. — А нельзя ли мне поехать в столицу с вами?
— Почему бы и нет? — пожал я плечами.
Я ещё немного выпил, а потом, пожелав спокойной ночи зайке, пошатываясь, отправился в свою комнату. И… наверное, мне показалось, но когда я закрывал дверь, торговка попросилась войти. Как-то крепко мне после длительного путешествия ударила по мозгам выпивка.
А дальше был сон. Хороший такой эротический сон, с её участием и кажется — ничего больше. Вот только утром, проснувшись в одиночестве, с гудящей головой, я так и не смог понять, откуда на простыне появилось небольшое кровавое пятнышко.
Геморроя-то у меня вроде бы пока не наблюдается…
Интерлюдия 1
Эманации, испускаемые смертной женщиной занимающейся сейчас любовью с её мужем, полностью захлестнули Богиню. Фактически, в его постели сейчас были две девушки, а не одна. Эллидия с трудом подавила вскрик блаженства, который ещё не готова была испустить человеко-зверь, но который вполне мог услышать Иван.
Чувствуя, как в нежной истоме сотрясается её тело, женщина грудями налегла на бортик источника, сквозь воды которого наблюдала за любимым и коснувшись средним пальчиком рубиново красных губ, медленно провела по ним и наконец, расслабившись, вскрикнула…
— Мам! Чё за фигня!
Внезапно раздался в этот момент из-за спины голос подросшей дочери и Богиня поперхнувшись, замахала руками, развеивая «источник», а затем, заложив ногу на ногу, развернулась к Катеньке.
— Я к тебе стучусь, стучусь… — буркнула девочка, почти уже девушка, влетая в материнское пространство и тут же уселась за плавающий в золотистом эфире компьютер, вытащенный Эллидией из мира её супруга.