— Ты меня что, за дурака держишь? — я себя великим воином никогда не считал, приняв его вызов, точно бы в живых не остался, поэтому подняв стволы, нажал на курок. Выстрел из моего крупнокалиберного ствола разнёсся эхом по всему каньону, Зарка отбросило на несколько метров назад. Его грудь превратилась в месиво из мяса, костей и крови, вытекающей толчками из ещё живого тела. Железная пластина, которую он носил на груди, его не спасла, её просто разорвало на куски большим количеством дроби. Посмотрев на дорогу, не увидел там больше никого, кто бы шёл по моему следу, поэтому я спокойно осмотрел оружие и тела Зарков.
У них при себе не было ничего, видимо второпях забыли взять с собой даже патроны. Оружие мне было не нужно, весило оно не мало, нести его на себе я посчитал не нужным занятием, но всё равно осмотрел, так сказать, в целях общего развития. На земле лежали два ружья, пороховое и пневматическое, пороховое я даже рассматривать не стал, старое, поэтому оно и давало осечки, так как боёк не всегда доставал до капсюля. Патрон из этого ружья я вынул и положил к себе в ранец, пригодится когда-нибудь. Пневматическое ружьё меня заинтересовало своей необычной конструкцией. Здесь была смесь, метательной и пневматической системы выброса дротика. Сначала взводилась пружина в стволе, потом насосом накачивался воздух в баллон. Спусковой крючок одновременно убирал стопор пружины и выпускал сжатый воздух, за счёт двойного действия дротик летел быстрее и дальше.
— Интересная конструкция, надо запомнить, в Уштаре попробую сотворить что-нибудь подобное, — подумал я и, оставив всё, пошёл на север, искать дорогу в пустошь.
Часа через два решил, устроить привал, нужно было нормально отдохнуть, прежде чем выходить в пустошь, подставляя себя поднявшемуся там сильному ветру. Отдыхая, рассчитывал, что где-то приблизительно через час, ну может быть полтора, я дойду до подъёма, но этому было не суждено случиться. Дорога привела меня к подъёму только часов через шесть-семь, когда на землю опустились вечерние сумерки. Ветер к этому времени как-то подозрительно стих, словно и не было в пустоши несколько часов назад поднявшейся бури. Я был рад такой перемене погоды и бодро зашагал на юго-восток, туда, где должен встретиться с остальными диверсантами, выполнившими поставленную задачу.
Через полчаса мне по пути стал попадаться уголь, одиночные камни, видимо он выпадал из угольного отсека паровоза. Я вначале с этими чёрными камешками играл как с мячом, пинал их, а потом решил собирать, ведь в пустоши нет дров для костра. Вскоре мой ранец на половину был заполнен углём, больше собирать не стал, ранец и так уже стал слишком тяжёл, а идти мне ещё далеко. Ещё я только сейчас увидел, что мой бинокль разбился при падении ранца с большой высоты, относительно целой осталась только правая часть. Ружьё конечно, тоже упало с такой высоты, но оно оказалось крепким, лишь приклад немного треснул. Фляжка помялась, но не протекла, сохранив для меня около пол-литра воды.