— За этим ты пришла?! — прошипел он мне в ухо.
В последнем усилии я попыталась дотянуться до его лица, колотя по его рукам везде, куда могла достать. В руку попала толстая цепь на его шее. Я судорожно ухватилась за нее и потянула. Глаза нападавшего расширились, он резко отстранился, дернув головой, пытаясь высвободить цепь, но я вцепилась как утопающий в брошенный канат. С рычанием он оторвал от моего горла одну руку — я сразу поехала вниз и закашлялась, со свистом втягивая воздух — и попытался выдернуть цепь. Во время борьбы вся длина украшения вылезла из-за ворота, как маятник между нами раскачивался тот самый алый сияющий полупрозрачный то ли камень, то ли стеклянный шарик на металлической петле. Тряхнув меня второй рукой, мужчина оттащил меня от стены и наотмашь ударил по руке. Пальцы разжались. Цепь по инерции крутанулась вокруг шеи мужчины, влекомая тяжелым шаром, и подвеска врезалась мне в висок. Звон разбившегося стекла был последним звуком, что я услышала.
1.4 Элгот. За два дня до взлома.
Эл метался из угла в угол.
Рамия заменила ему мать со времени гибели их родителей и сестры, когда ему едва исполнилось одиннадцать. Несмотря на ее суховатый и сложный характер, ему позволялось практически все. Со времени его совершеннолетия были обговорены некоторые условия — приличное поведение, наличие работы и прочее — соблюдение которых выступало гарантом основательной финансовой поддержки, и больше никаких попыток влиять на него не предпринималось.
Но после того, как Рамия услышала имя приятеля, ее словно подменили. Пребывая все в той же задумчивости, она медоточивым голосом запретила ему приближаться к Брелану, исключить любые точки пересечения, а при нарушении запрета пообещала связать и отправить специально собранной экспедицией в такую даль, откуда он до конца своей жизни не выберется.
Эл опешил. Жизнь на правах любимца сестры не подготовила его к такому повороту событий.
Через два дня в дверь позвонили. Дома в это время не было никого, поэтому ему пришлось самому принять посылку на имя Рамии. Оставив неровную подпись на листке и расплатившись, он внес коробку к себе.
И поставил бы ее куда-нибудь на газетный столик, и забыл бы про ее существование, если бы на бланке доставки не было приписки бисерным почерком «Брелан».
Раздраженный и обескураженный поведением сестры, взбешенный самим фактом запрета и заинтересованный до последней стадии, Элгот вскрыл коробку и вытащил оттуда тонкую картонную папку.
1.5 Брелан.
Жизнь после побега оказалась не такой радужной, как представлялось.