— Надо будет его допросить. — я потянулась в карман — почему-то Эмзи мне удобнее всего призывать именно так — но мужчина внезапно захрипел и выгнулся, сбросив мою руку.
В воздух вокруг бьющегося тела взмывали сотни прозрачных капелек. Обожженная плоть ввалилась, отвалился первый пласт, сухой, как осенний лист; тело таяло, втягивалось само в себя, серело.
— Водяной. — Джарлан ладонью разбил поднимающуюся пелену капелек. — Вытягивает воду.
Тело нападавшего на меня человека сухо хрупнуло и рассыпалось в пыль.
— Надо найти мага. — Мик стер влагу, оседавшую на лице, и оставил поперек носа черную полосу сажи.
Мы вывалились в зал с бассейном друг за другом.
Он сидел напротив, нас разделяла только огромная пустая чаша бассейна и текучая стена воды, вставшей дыбом. Сквозь потоки я видела только неясный силуэт.
На долю секунды все замерло — мы стояли, почти не дыша; стена воды в обманчивом спокойствии нависала перед нами; маг сидел у стены не шевелясь.
А потом вода, разбившись на сотни потоков, ударила в нас, как таран.
Она неслась мне прямо в лицо, и я впервые испугалась так, что не могла двинуться.
За секунду до того, как водяные пики врезались в мое тело, передо мной запылало пламя, и время снова пошло своим чередом.
Вода била в огненный щит, все пространство заволокло клубами, я не могла дышать, горло обожгло. Меня дернуло за ногу, я кулем свалилась вниз, ослепшая и не понимающая, куда ползти.
Что-то накрыло мою голову, давая возможность немного вдохнуть. Я закашлялась, и, подгоняемая толчками, куда-то поползла.
Лицо горело и тянуло, пол под ладонями был раскаленным, вокруг раздавалось оглушающее шипение. Я врезалась головой в стену, наощупь попыталась встать, но мою руку перехватили и поволокли куда-то сквозь туман.
Какой-то звук пробивался к ушам, но шипение перекрывало все, причем я здорово подозревала, что это самое шипение поселилось в моей голове навсегда.
— …сними с головы, кретин! — голос Джарлана. Тряпка с моего лица исчезла, и мы вывалились на улицу.
Баню перекосило, одной стены не было, большая часть окружавших ее облетевших кустиков съежились и почернели. Вверх уходил столб белого пара.
Ноги не держали, и я села прямо на землю, прижав ладошки к прохладной земле. Сзади кто-то ругался, Мик хохотал, а я пыталась вспомнить, зачем мы вообще влезли в этот ад.
— Эй, ты тут как? — меня бесцеремонно вздернули на ноги. Напарник щеголял голым торсом, а Джарлан…
Огненный был украшен узкой набедренной повязкой, в которой я узнала рубашку Мика.
— А что вы тут делали? — просипела я, не сводя глаз с рубашки и бантом завязанных рукавов.