Однако в 1971 г., изучая морфологию мозжечка у домашней собаки, койота, обыкновенного шакала и волка, Д. Аткинс [193] подверг версию происхождения собаки исключительно от волка серьёзной критике, настаивая на большей близости собаки к шакалу и койоту. И хотя современный койот, эндемик Северной Америки, не мог быть предком домашней собаки, но близкий к нему, живший в Евразии и вымерший в голоцене койотоподобный вид Canis volgensis, палеонтологи полагают, мог участвовать и в становлении вида домашней собаки.
Если придерживаться версии зоогенетики о 30 тыс. лет от начала участия волка в становлении вида домашней собаки в Евразии, то это может относиться лишь к его скрещиванию с уже сложившимся видом Canis familiaris, чей облик наиболее полно сохранил в Австралии её единственный подвид, динго (Canis familiaris dingo), на что указывают и реверсии к нему «многопородных» метисов, дающих обратным мутагенезом при размножении «в себе» так называемых, «дингоидов».
Домашняя собака, по нашей версии, неоднократно возвращаясь с человеком на их историческую родину, не могла избежать скрещиваний и со своими африканскими родоначальниками, образовав с ними гибридный вид Canis lupaster (волчий шакал), с его подвидом Canis simensis, ставшими «загадочными» видами-эндемиками Африки, у которых генетики опять находят доминирующие признаки волка, а не шакала.
По свидетельству А. Брема, волчий шакал, рыжий, как собака-пария, обладая её манерой закручивать хвост вверх, взяв от собаки-парии ряд генетических признаков волка, остался, шакалом [14, 19].
Известный зоолог А. Д. Поярков считает этот «исчезающий» вид Canis lupaster «африканским койотом». Вместе с тем только ему должно принадлежать видовое латинское название Canis aureus («золотистый пёс»), а не обыкновенному шакалу, имеющему всюду серый окрас.
Неподходящее обыкновенному шакалу название могло перейти на него по ошибке К. Линнея, не различавшего переходные формы черепов от Canis lupaster к черепам обыкновенного шакала. А поскольку Линней мог исследовать лишь шкуры этих видов, одинаково порыжевшие от консервации солью, то этим и объясняется казус в названии обыкновенного шакала «золотистым псом».
Аналогично, и черепа мексиканского волка (Canis rufus), схожие с черепами собак и койотов, указывая на «собачий след» и в образовании этого вида, так же вызывают знакомые споры о его статусе. Но и в этом, аналогичном случае, суть нашей версии остаётся той же: рыжая собака-пария, повсюду двигаясь за человеком, перейдя Берингов пролив, десятки тысяч лет назад ещё доступный для перехода по льду, образовала и на американском континенте, с легко скрещивающимся с ней «настоящим» койотом, мексиканскую (ушастую) собаку-парию и «второго рыжего вида-эндемика», теперь уже Северной Америки рыжего мексиканского волка (Canis rufus), которого, по аналогии с его африканским родичем, было бы логично называть «волчьим койотом».