. Другие холостяки, даже красивые, не подошли по разным причинам. Один из них был необъяснимо резок со своей матерью. Другой был излишне жесток по отношению к своей лошади. Третий был настолько очарован собственным внешним видом, что с ним было невозможно разговаривать в комнате, где висело хоть одно зеркало.
Но она не могла признаться в этом графу, поэтому не ответила на вопрос.
– Выйдя за вас замуж, я бы сохранила некоторую независимость, – вздохнула она. – Я не ожидаю, что вы меня поймете, потому что вы… ну, мужчина, но я хотела бы иметь право заниматься тем, что мне интересно.
Он наклонил голову:
– Это чем, например?
Фиона глубоко вдохнула. Она не хотела подвергать себя насмешкам, но полагала, что ее будущий муж заслуживает знать.
– Рисованием, – мягко сказала она. – Мне нравится делать зарисовки… людей.
– Почему? – спросил он.
Она едва удержалась, чтобы не закатить глаза:
– Потому что они мне интересны, милорд.
– Правда? Люди, которых я знаю, предсказуемы. Скучны.
– Тогда, возможно, вы недостаточно глубоко заглядываете в их души. Я рисую людей, чтобы обнажить их истинную природу.
Он бросил в ее сторону озорную усмешку, от которой все внутри ее начало таять:
– Думаю, я вас понял. Вы рисуете людей голыми.
– Отнюдь, – сказала она спокойно, зная, что ее дразнят, – но я стараюсь видеть глубже масок, которые они носят. Рисовать людей помогает мне… понять их.
Граф замер и с любопытством смотрел на нее пару секунд, а затем задумчиво кивнул головой, прежде чем продолжить путь. Начался небольшой дождь, и он посмотрел на небо:
– У вас нет зонтика. Я должен помочь вам вернуться в карету.
– Водой меня не испугаешь, – засмеялась она, – и я не уйду, пока не получу вашего ответа.
– Кто следующий на очереди? – спросил он.
Фиона моргнула:
– Прошу прощения?
– Если я откажусь, кого вы попросите следующим? – Он пожал своими невероятно широкими плечами. – Вы не можете вменить мне в вину желание узнать, какие еще кандидатуры вы рассматриваете. Других титулованных джентльменов, я полагаю. Надеюсь, среди них нет старых, тучных или беззубых. Я бы предпочел быть в хорошей компании.
Боже правый. Она не рассматривала всерьез никого другого и не хотела даже думать почему.
– Я положила все свои метафорические яйца в одну корзину, – честно призналась она.
– Вы сильно рискуете, мисс Хартли.
– Возможно… но разве не так всегда бывает с браками? Ни одна невеста не знает, подойдет ли ей жених, и никто не может предсказать, что принесет будущее. Но если вы согласитесь жениться на мне, я могу пообещать, что не буду властной женой. Вы будете вольны жить своей жизнью и так, как считаете нужным. – Она пыталась выставить эту сделку как можно в более привлекательном свете, даже несмотря на то что идея о том, чтобы муж и жена вели абсолютно разную жизнь, казалась ей довольно печальной.