Вышел на середину другой и рассказал, что я являюсь самым известным в стране игроком в бридж и одним из богатейших коллекционеров дамских бюстгальтеров.
— Покойный Джафер-бей… — так начал было свою речь обо мне четвертый оратор, но тут к нему подбежал запыхавшийся человек:
— Послушайте! — вскричал он. — Джафер-бей там! Несчастный ждет-поджидает вас. А вы что здесь делаете? Кроме могильщика Махмуда, там нет ни одной души!..
— Тьфу ты! — сказал человек, который первым выступил с речью у моей могилы. — Выходит, что я столько времени говорил не у могилы Джафера, а у могилы другого.
— А как трогательно вы говорили, бей эфенди!
— Жалко стало…
— И поплакали мы…
Вытирая слезы на глазах, схватив венки, все мигом помчались на могилу короля жевательных резинок Джафер-бея.
Не увидев больше на моих похоронах венков, машин, плачущих людей, все могильщики, духовные лица, хафизы[8], нищие осыпали меня самыми последними ругательствами и покинули мою могилу.
— О мусульмане, — спросил имам, — каким был покойный?
В ответ было зачитано мнение одного знакомого, мнение самое плохое.
Бросили в могилу. И в этот самый момент прибежал владелец нашей газеты.
— Эй, послушай, ведь ты же должен был дать материал к сегодняшнему номеру! Мы считали тебя человеком, выдали тебе аванс!
От стыда я еще глубже провалился в землю. Владелец газеты вне себя продолжал кричать:
— И нашел же время умирать! Ведь ты даже не дождался, пока я тебя выгоню! Впрочем, вся твоя жизнь, с первого до последнего дня, была несуразной. Действительно, я умер не вовремя.
— Но что я могу сделать? — ответил я. — Я умер, умер от тоски, потеряв всякую надежду на свободу, на сахар, на воду, на лекарства, на демократию, на любовь… Но я с того света буду посылать вам письма. Расплатимся.
На лице владельца газеты появилась улыбка:
— Ну ладно, помилуй тебя бог, — напутствовал он меня.
— Благодарю, — ответил я.
Стали засыпать меня землей. Не слышно больше голосов. Ох, мир людской!..
Любимый брат мой Слепень!
Отныне у меня уже страха нет. Я прибыл туда, откуда уже ни одна душа обратно не возвращается. Поднялся. Смотрю, предо мной какая-то касса. Над окошечком объявление: «Обратные билеты не выдаются». Перед кассой выстроилась очередь. Я тоже встал в очередь. Стал присматриваться к тому, что делают стоящие впереди меня.
Кассир их о чем-то расспрашивал и, получив ответ, выкрикивал:
— Первый!
— Раёк!
— Кресла! Кресла в первом ряду!
— Ложа!
И тут же выдает разноцветные билеты. Получившие билеты разделялись на соответствующие группы.