Обязанности учителей, как полицейские, так и курьерские, на экзамене чрезвычайно разноплановы. Часть учителей берет на себя полицейские функции, обыскивая сдающих с металлоискателями у входа. Затем выпускников разбирает по кабинетам самая страдающая часть педагогов – те, кто попал организатором в аудитории. В коридорах сидит третья часть учителей, чья задача – провожать сдающих в туалет и бегать по этажам с поручениями.
Меня зачислили во все списки идущих на экзамены. Во все пять. Больше никто из коллектива не пользовался такой популярностью. Я даже прониклась ощущением своей незаменимости – без такого ценного кадра ни один экзамен не обходится! Но затем, вспомнив, что многочасовые посиделки не оплачиваются, я поняла, что используют меня, как козла отпущения. То есть, буду работать долго, принудительно, зато бесплатно. Мечта, а не работник.
Экзаменационные козлы отпущения скопились в кабинете истории, куда втекал ручеек молока из коридора, и ждали нашу главную, которая должна была проинструктировать нас по поводу проведения экзамена. Бывшая завуч, женщина строгая и солидная, в специальном блокноте для педсоветов рисовала рыбок, особое внимание уделяя жабрам. Поскольку педсоветы и просто совещания проводились у нас почти каждую неделю, чтобы директору было не так одиноко, блокнот подходил к концу. Предыдущие его страницы были посвящены небоскребам с очень тщательно прорисованными окошками. Иногда в них даже можно было различить офисных сотрудников в клетчатых рубашечках, сидящих перед жидкокристаллическими мониторами.
– Слушайте, кто-нибудь отличает друг от друга Великанова и Басова из шестого класса? – спросила химичка, закатывая рукава бежевой водолазки.
– Я отличаю. Великанов похож на свинку, а Басов на упыря. У него уши острые, – отозвалась бывшая завуч, отвлекшись от своих шедевров. – Хотя оба они упыри по сути.
– Я вообще не могу справиться с Басовым, потому что он сильнее меня, – пожаловалась учительница с опытом работы длиной в мою жизнь.
– Да уж, не избавишься от таких, – грустно сказала историчка. Ее вид аристократки позапрошлого века и меланхоличный тон удивительно гармонировали друг с другом.
– Их никакой мышьяк не возьмет, – посетовала химичка со знанием дела.
– Оксид ртути пробовали?
– Жалко добро переводить.
– Усыпите хулиганов! – решительно посоветовала Марина Павловна.
– Представляете, мать Ларионова опять беременна! Лично видела! – поделилась новостью физкультурница.
– Боже мой, еще одного из их семейки учить…
– Да у нее такое пузо, что и двойня может быть!