– Вы представляете какую-то религию?
– Нет, мы, собственно, первая антирелигия.
– Антирелигия? Что это такое?
– Это означает: мы – полная противоположность тому, что вы больше всего ненавидите в религии, – ответил Освальд.
– Я ненавижу то, что в большинстве религий надо молиться Богу, – сказал мужчина.
– В «Виа Терра» мы не молимся Богу. Мы – реалисты, стоящие обеими ногами на земле.
С первого ряда поднялась полная рыжеволосая женщина.
– Я ненавижу все эти книги и тексты, которые нужно читать. И потом еще верить в это дерьмо.
Теперь засмеялись почти все.
– В «Виа Терра» у нас нет никаких книг. Есть лишь несколько простых тезисов, которыми мы пользуемся, но это добровольно.
Так продолжалось еще некоторое время. Освальд ловко расправлялся с вопросами. Теперь он был на коне.
Но тут встал мужчина в элегантном черном костюме и круглых очках.
– Имеются ли у вас научные доказательства? Это признанная наука или просто секта?
– Все, что мы делаем, базируется на здравом рассудке. Это не имеет никакого отношения к науке или религии. Ведь самое главное, что это работает, не правда ли?
– А откуда известно, что ваша система работает?
– Приезжайте и испробуйте сами. Или нет.
– Нет, я, пожалуй, воздержусь.
Мужчина пробрался между рядами стульев и покинул помещение.
– Ну и ладно, – пожав плечами, сказал Освальд. – Продолжим с теми, кто действительно заинтересован.
* * *
По окончании лекции при выходе из зала их встретили молодые люди в серых костюмах. Они проводили слушателей в просторный гардероб, где вдоль стен в ряд стояли несколько столов. Всем раздали ручки и анкеты. Пока София и Вильма заполняли бумаги, над ними стоял худенький парень с гладко зачесанными назад волосами и бородкой-эспаньолкой; едва они закончили, он жадно выхватил анкеты у них из рук. Подруги немного походили вокруг и пообщались с двумя девушками своего возраста.
Внезапно в помещении появился он. Возник за спиной у Софии. Первой его заметила Вильма и вздрогнула. Когда София обернулась, Освальд оказался совсем рядом. Только в непосредственной близости она увидела, какой он молодой: лет двадцать пять, максимум тридцать. Кожа гладкая, не считая намека на пару морщин на лбу. Подбородок широкий, а щетина – такого типа, что никогда до конца не исчезает, – придавала его мягким чертам мужественности. Щетина и густые черные брови. Однако первым делом София обратила внимание на глаза. Взгляд у него был настолько пристальным, что ей стало не по себе. Да еще отчетливый запах его лосьона для бритья: лимон и хвойный лес. Человек далеко не обычный – стоя рядом с ним, это нельзя было не почувствовать.