«…милый Алёшенька, и хотела бы порадовать тебя, но нечем.
Мама не встаёт третью неделю, а мучается так, что и словами не передать. Доктора дают ей не больше месяца, и если есть хоть крошечный шанс заполучить лекарство, о котором ты писал в прошлом письме – заклинаю тебя, поторопись. Все говорят, что у вас, в Лесу, можно найти средства от любых недугов, так что на тебя последняя наша надежда…»
Клочок бумаги Егор нашёл только с третьей попытки, в складках скомканного одеяла. Были там и другие – похоже, письмо разорвали в клочья в приступе то ли ярости, то ли отчаяния. При должной усидчивости его можно собрать его, как паззл, но и без того всё было яснее ясного: студент получил из дома известие о близкой смерти матери вместе со слёзной мольбой раздобыть лекарство от рокового недуга.
Головоломка постепенно складывалась. Конкин, наслушавшийся баек о сетуньских эликсирах, кинулся на поиски, и очень быстро выяснилось, что никто не собирается делиться с ним чудодейственными средствами. Попытка воззвать к состраданию – бумажка в видении, несомненно, и была этим самым письмом – не ничего на дала. Оставалось одно: выполнить в уплату за помощь какую-то просьбу.
Какую именно? Ну, например, разузнать: куда и зачем доцент Шапиро посылает нового лаборанта? А что, вполне правдоподобно: остаётся понять, мог Конкин, случайно, или намеренно услышать, как завлаб инструктировал его насчёт бумаг профессора Новогородцева?
Егор в волнении заходил по комнате. Не просто мог – он наверняка слышал! Ведь ни кто иной, как Конкин вошёл в лабораторию, когда Шапиро стал показывать на карте дом профессора! Значит, подслушивал под дверью, понял, что самого главного не узнает, и тут же, на ходу сочинил подходящий повод. Толково, ничего не скажешь!
А дальше что? Бежать следом, пырять посланца в живот, отбирать бумаги? Неужели этот лопоухий недоносок надеялся завалить его своим дурацким копьецом? А ведь едва не завалил, придись удар чуть выше – точно бы в печень.
И всё это по поручению неведомого сетуньца?! Вздор, вздор! Конкину наверняка было велено сообщить о готовящейся вылазке кому-то ещё. Кому? Скорее всего, третьему лицу, не присутствовавшему при том унизительном разговоре. Для того, кстати, и медальон – он должен был послужить паролем. Но почему студент решил всё сделать сам?..
Паззл сложился со щелчком, пронзившим Егора как разряд электрошокера. Элементарно! Элементарно, черт подери! Конкину обещали отдать эликсир, только когда бумаги физика будут у заказчика. Но ведь Шапиро тогда велел Егору торопиться, добавил даже, что проводник не будет долго ждать.