В библиотеку тоже имело смысл заглянуть – увидеть зеленокожую Лину, проверить, не почудился ли ему намёк на интерес к его персоне? К тому же, она обитательница Леса и, как источник информации, представляет немалый интерес. Ну и вживаться в новую обстановку куда приятнее с таким очаровательным гидом…
Егор нашёл новую знакомую в первом же библиотечном зале, и с удовлетворением отметил, как радостно вспыхнули изумрудные глаза. Отпроситься на часок-другой оказалось несложно. Старшая библиотекарша, типичная «моль бледная» в невзрачном платьишке, с жиденькими волосами, собранными на затылке в пучок, поначалу возражала – но сдалась, стоило Егору отпустить комплимент её пальцам, действительно, тонким, изящным, как у профессиональной скрипачки, хотя и несколько суховатым.
– Наша мымра на тебя запала. – сообщила Лина, когда они спускались по лестнице с пятого этажа. – Ты не смотри, что она такая невзрачненькая, темперамент у неё – о-го-го!
Егор покосился на спутницу. В солнечном свете зеленоватый оттенок кожи был ещё заметнее. Давешний браслет по-прежнему украшал запястье.
– Рекомендуешь?
– Ещё чего! – фыркнула девушка. – Перебьётся. Расскажи лучше о себе.
– Нечего особо рассказывать. Закончил бакалавриат в Новосибирске, решил продолжить образование здесь. А ты родилась в лесу, или тоже «понаехавшая»?
– Успел подцепить словечко? – усмехнулась Лина. – Лучше не употребляй, могут не так понять. «Понаехавшие» – это те, кто устроился в Универе, на ВДНХ или Речвокзале и боится выйти в Лес по-настоящему.
– А ты, значит, не боишься?
– Просто повезло. У нас была компания из девяти человек, те, кто добрался до Серебряного Бора. Двое умерли от эЛ-А, один осел на ВДНХ, а ещё трое не выдержали, сбежали за МКАД. А у меня, Лиски и ещё одного парня, оказался иммунитет.
– Лиска? Это что, прозвище?
– Нет, имя, сокращение от «Василисы». А я – Алина. Мы с первого класса дружили, нас так и звали: Лина и Лиска.
– А здесь давно?
– Скоро три года.
– Почему перебралась в Лес – не секрет?
– А что я там, снаружи, забыла? Нет, жить-то можно, с голоду не умрёшь. Но ведь серость, тоска беспросветная, застой во всём! Только и разговоров: кризисы, экология, мигранты, террористы, войны повсюду…
Егор кивнул. После Зелёного Прилива цивилизация сильно откатилась назад. Одномоментная гибель шести крупнейших мегаполисов планеты и последовавшие за этим катастрофы в Китае и Японии спровоцировали невиданных масштабов кризис – финансовый, экономический, политический. Ситуация стала кое-как выправляться лишь в последние годы, но до прежнего уровня было ещё далеко. В такой обстановке молодёжь в поисках чего-то нового, сулящего выход из всеобщего тупика, нередко обращала взоры к Московскому Лесу.