После чего, послав Хохловой вежливую улыбку, направился наверх.
В комнате Тани не оказалось. Вероятнее всего, она находилась с подругой и он даже догадывался, чем именно они были заняты – наверняка готовились к предстоящему вечеру. Поэтому искать свою невесту Роберт не стал, про себя понадеявшись, что на сей раз она не вырядится так, что у него подскочат вверх брови, а заодно и то, что для множества чужих глаз было совершенно не предназначено.
За этими мыслями Роберт сам не заметил, как задремал.
– Роб, – чья-то рука коснулась его плеча и он, прежде, чем открыть глаза, сделал глубокий вдох, вбирая в себя незнакомый лёгкий аромат. Это наверняка были далеко не брендовые духи, но ощущать их было на удивление приятно. Он представил, как его воспитательница склонилась над ним сейчас – пряди светлых волос обрамляют лицо, раскосые глаза смотрят мягко, а грудь кокетливо выглядывает из декольте…
Действительность, надо сказать, весьма отличалась от того, что он успел себе вообразить. Причем настолько, что аж захотелось снова смежить веки и больше их не поднимать.
Вместо вьющихся локонов – простой пучок, глаза скрыты за линзами очков, а чтобы найти грудь там, где она, по идее, должна была находиться, надо было ещё крепко постараться.
Таня выпрямилась и Левицкий смог во всей красе разглядеть вязаное серое платье ниже колен, с глухим воротом, делавшее фигуру его невесты довольно бесформенной.
– Ты что, пойдешь в этом? – спросил он чуть охрипшим со сна голосом и принял сидячее положение.
– А что тебе не нравится? – спросила она. – Ты же хотел скромную воспитательницу.
И правда, хотел. И даже сам не понимал, почему вместо облегчения перед тем, что его температуре не грозят никакие плюсовые потрясения, испытывал нечто, похожее на разочарование. И это чертовски раздражало.
– Ну вы там скоро, голубки? – дверь приоткрылась и в образовавшемся проёме появилась знакомая рыжая голова. – Идти пора.
– Точно! Я же про прозвища забыл, – нахмурился Роберт и, оглядев свою невесту с головы до пят, предложил:
– Как тебе перспектива стать кошечкой? Или мышкой?
– Зачем? – изумилась она.
– Ну, мне казалось, у влюбленных так заведено.
– Да? А как тебе тогда перспектива побыть, скажем, слоненком?
– Расценивать это как интерес к моему… хоботу? – приподнял он бровь.
– Даже не надейся.
– Какая потеря, – хмыкнул Роберт.
– Ну вы идете или нет? – напомнила о своем присутствии Ершова и Левицкий наконец встал с дивана.
– Пять минут. Мне надо переодеться.
Когда они наконец вышли из спальни и дружной процессией, во главе которой шла Лена, направились вниз, Роберт вдруг заметил нечто такое, что заставило его в очередной раз удивлённо вздернуть брови.