– В мое-е-ей судьбе есть только ты, одна-а-а любовь и боль моя…
Левицкий прикрыл глаза, страшно жалея, что не может прикрыть ещё и уши и, сделав глубокий вдох и про себя молясь – впервые в жизни! – чтобы это поскорее кончилось, поднял взгляд на свою невесту, сосредоточиваясь на ее лице.
Надо сказать, в этот раз вкус Ершову не подвел. Платье, в которое оказалась облачена Таня, было простым и одновременно стильным. Чистейшего белого оттенка, плотно облегающее фигуру, оно было длиной чуть выше колена, с глубоким треугольным вырезом и рукавами три четверти. Красота, не требовавшая никаких дополнительных украшений.
И тут Роберт с ужасом понял, что не купил своей невесте даже кольцо. Благо ещё, что обычные обручальные кольца успела привезти его секретарша.
Он всматривался в лицо Тани, ища там то ли спасения от завываний Михайлова, то ли причины напряжения, ясно читавшегося в серых глазах. Хотя понять ее он мог – происходящее мало походило на свадьбу мечты, пусть даже тысячу раз фиктивную.
Перетерпев речи регистраторши о том, как и сколько они должны любить друг друга, и согласившись взять Таню в жены, Роберт почти было выдохнул с облегчением, но тут эта чудесная женщина решила добавить их и без того ненормальной церемонии ещё немного самодеятельности.
– Если кто-то из присутствующих знает причину, по которой эти двое не могут быть вместе, прошу огласить ее сейчас… – начала тетка-регистраторша торжественным тоном и именно этот момент выбрал Печенька, чтобы хоть и с огромным опозданием, но все же заявиться на церемонию бракосочетания.
– Я тут! – громогласно объявил Славик, врываясь в двери и заставляя регистраторшу чуть ли не подпрыгнуть на месте так резко, словно она, балуясь спиритизмом, наконец добилась успеха и призвала самого черта из ада.
– Вы кто? – взвизгнула тетка испуганно.
– Я – свидетель! – гордо заявил взъерошенный Печенька, подлетая к столу.
– Свидетель чего? – поинтересовалась регистраторша таким тоном, словно речь шла как минимум об убийстве.
– Кого! – поправил Славик торопливо и, указав пальцем на Роберта, пояснил:
– Его! Где подписывать?
– Объявляю вас мужем и женой! – задушенно откликнулась регистраторша и в этот самый момент Елена Викторовна снова подключила к делу Стаса, который, к сожалению, Михайлов:
– Все для тебя-а-а, рассветы и туманы…
Надевая на безымянный палец Тани обручальное кольцо, Роберт с неожиданной досадой осознал, что их фарс превратился в самый настоящий цирк. И это отчего-то злило.
– Она тебе за что-то мстит? – спросил Левицкий новоиспеченную жену, когда они, к его облегчению, наконец покинули зал и, оторвавшись от гостей, первыми, рука об руку, вышли на улицу.