— А кто это тут хохочет, как чахоточная лошадь? — раздался голос со стороны дороги.
Друзья повернули головы и встретились взглядами с еще одним мальчишкой, который был на два года старше.
— А, это Диарка — доярка! — продолжил он, встав напротив входа на территорию особняка, но не решаясь проникнуть внутрь. — И ее дружок — сочный пирожок Лаэрт!
— Не обзывай Диа… ру, — мрачно протянул в ответ четырехлетний мальчик и вдруг перестал картавить.
Девочка отложила лопатку, нахмурившись, глядя то на друга, то на гадкого задиру у забора.
— А что ты сделаешь? — продолжал парень, что жил по соседству. Он любил издеваться над малышами, чувствуя себя старше и сильнее. Впрочем, у него это получалось далеко не всегда. — Может, забросаешь меня песочком, сочный пирожок — дояркин дружок?
Лаэрт медленно встал на ноги, отложил формочки и, ничуть не испытывая страха, неторопливо подошел к задире, который оказался на голову выше его.
— Уходи отсюда, — сказал он, глядя ему в глаза и стиснув ладошки в кулаки.
— Ты мне еще поуказывай, малявка, — насмешливо бросил тот, толкнув мальчика в плечо.
Лаэрт на миг замер, а затем, не говоря ни слова, просто со всей силы пнул соседа ногой. А потом второй.
Со стороны это смотрелось довольно нелепо, вот только удар вышел странным, потому что задира внезапно согнулся пополам и закричал. Из глаз полились крупные слезы, и парень больше не выглядел взрослым и пугающим. Просто маленький обиженный ребенок.
На шум из дома выбежала мама. Белые как снег волосы Леоры Бриан Торре-Леонд были по-домашнему убраны в пучок, а на руках виднелась мука. Кажется, она готовила пирожки.
— Что случилось? Утер? Что ты тут делаешь?
Она приблизилась к плачущему парню, а Лаэрт хмуро стоял рядом, сложив руки на груди.
— Он меня ударил! — рыдал задира, прижимая к себе ногу.
— Он обзывал Диалу, — ответил Лаэрт, снова начав картавить как прежде.
Мама коснулась ушибленного места соседского мальчишки, задрала штанину и округлила глаза.
— Нога сломана, — пробормотала она, покосившись на своего приемного сына, а затем снова посмотрела на задиру. — Не плачь, Утер, дядя Тайрел мигом вылечит твою ранку.
Она выпрямилась, отодвинула в сторону Лаэрта, наклонилась к нему и прошептала:
— Ты понимаешь, что так делать нельзя? Обещай мне, что не будешь так больше!
А мальчик стиснул зубы и упрямо ответил:
— Если он будет обижать Ди-ди, я вообще ему голову откушу.
А затем развернулся и пошел обратно к песочнице. А маленькая девочка, что все еще сидела там и ждала его, протянула ему серебряную лопатку и широко улыбнулась.