Чего желал и он сам.
Стоило лишь признать это, как выбор оказался невероятно прост.
— Что с тобой, Лютер, ты жив? Тебе больно?! — воскликнула Диара, падая рядом с ним на колени и пытаясь посмотреть в его глаза, заглянуть в бледное лицо, от которого отлила вся краска. — Откуда кровь?!
— Все в порядке, — глухо ответил он и улыбнулся через силу. Легкая тошнота подкатывала к горлу, голова кружилась, но он был… счастлив. Поднял голову, посмотрел в золотисто-карие глаза Диары и улыбнулся. — Я в порядке, а это кровь вампирши, — ответил он, перехватывая женскую ладонь, протянувшуюся к его щеке.
Диара мгновенно замерла, вглядываясь в него. На ее лице было написано потрясение, удивление, надежда… И блестящие дорожки от слез. Так много всего сказанного и несказанного. А Лютер смотрел и не мог насмотреться. Насладиться не мог теми чувствами, которых не чаял уже когда-нибудь ощутить.
А потом просто потянул некромантку на себя и поцеловал. Коснулся губ, перехватывая женское дыхание, сходя с ума от головокружения, но уже вовсе не от слабости. От жара ее тела, мгновенного отклика и восторга, которые проходили сквозь Диару и передавались ему.
Она не верила, но надеялась. Она любила его, и теперь он видел это как никогда ясно.
А он… любил ее с детства. Все то время, что помнил себя еще ребенком. И до того момента, как проклятое болото с мертвецами разорвало его память надвое. Но и после этого вновь полюбил, словно и не было разлуки в пятнадцать лет.
Когда их губы оторвались друг от друга, некромант снова взглянул в глаза девушке, без которой не представлял самого себя. Он впервые не знал, что говорить. Да и что можно сказать, попросить, спросить, если у тебя не было ничего, а вдруг появился весь мир?
Но в этот момент Диара улыбнулась в его объятиях, и Лютеру показалось, что окружающая ночь стала светлее.
— Значит, в постели я «так себе», правильно я тебя понял? — спросил он нарочито грозно, приподняв бровь.
Диара мгновенно покраснела и прикусила губу, сдерживая смех.
— Прости, я сказала это специально, — ответила она негромко. — Хотя… Если ты захочешь доказать мне свою состоятельность в этом вопросе, я не буду возражать.
Лютер улыбнулся, прижавшись к девушке лбом и обхватив ладонями ее лицо, так ничего и не ответив. Он просто улыбался, как дурак, и молчал.
— Так как же ты… — вдруг спросила Диара тихо и немного неуверенно опустила взгляд, — как же ты решил стать человеком? Я ведь видела все то, что ты показал мне. Все твое прошлое. Все промелькнувшие столетия… Их было так много, Лютер. А ведь я не смогла осознать и половины…