— И чему это ты так улыбаешься, позволь узнать?
— Я?! — с притворным изумлением ахнул мужчина, а затем взял с тарелки краюшку свежеиспеченного хлеба и жадно откусил. Дорога из Ихордаррина до их провинции была не близкой, и они успели изрядно проголодаться. — Тебе показалось, цветочек.
Диара прищурилась, сжав челюсти, потому что отчетливо видела: уголки губ Лютера подрагивают, как бы он ни пытался это скрыть.
— Вот скажи мне, — проговорила она, вздохнув, — я что, до гробовой доски буду наблюдать, как к тебе слетаются все женщины Туманной империи? Что они вообще в тебе находят, я не пойму?
— Как это что?! — возмутился некромант, едва не подавившись.
Диара хмыкнула.
— Ты понял, что я имею в виду, — ответила она. — Что-то я не припомню, чтобы в академии ты был так популярен. За то время, что мы провели в дороге, возле тебя успели покрутиться как минимум шесть девушек. Эта — седьмая!
Она придвинула к себе тарелку с наваристым супом из свиных ножек и облизнулась. Пахло восхитительно.
А затем постаралась вспомнить, как к Лютеру относились одногруппницы.
Один за другим в памяти вспыхивали образы девушек, что периодически вились вокруг некроманта. Несмотря на то что Лютер всегда был довольно нагл, самоуверен, да и вел себя, по мнению Диары, как самовлюбленный индюк, стоило признать: другие аспирантки не обделяли его вниманием. Даже когда они впервые познакомились, Рейвел стоял в компании то ли четырех, то ли пяти девчонок. И все они, судя по горящим взглядам, явно были в восторге от него.
Почему же она не замечала раньше, что все представительницы женского пола рядом с ним словно рассудок теряли?
Наверно, потому, что сама считала его первым хамом и выскочкой академии. А может, потому, что сама влюбилась и не замечала ничего вокруг.
— Был, — спокойно ответил Лютер, не глядя на Диару и быстро наворачивая суп ложку за ложкой.
Девушка поняла, что в данный момент он вовсе не выделывается, а говорит как есть.
— То есть к женскому вниманию ты привык, ясно, — мрачно бросила некромантка.
Лютер вздохнул и исподлобья посмотрел на нее.
— Это драконья кровь, — ответил он, чем изрядно удивил Диару. — Ничего не могу с этим поделать, прости.
— Кровь? — выдохнула она, понизив голос.
Он кивнул, но на его лице не было ни капли веселья.
— Я сам разобрался лишь после того, как… Ну ты знаешь, что произошло. Помню, что это нормально с такими… как я. Но не помню почему. Бьельндевир подсказал бы, как там у драконов все устроено, — ухмыльнулся он, но совсем невесело, упоминая древнего иллишарина так, словно говорил о ком-то другом, а не о себе самом. А затем продолжил есть суп.