Я посмотрел, как напряглись мальчишки, и мысленно улыбнулся.
«Почему-то они очень не хотят, чтобы Годимир перевелся из их класса, и как-то много внимания уделяют новичку».
— Хотя… — он перевел взгляд на меня, — может, попросить отца, чтобы тебя перевели в мой класс?
Я посмотрел на злющих ребят из враждебного класса и решительно отказался. Потому что, как я уже знал, в «А» классы старались отбирать детей из боярских родов, простолюдинов там почти не было. Именно в этом и крылась суть основного конфликта между учениками. Одни с малых лет относили себя к боярской элите, которая вправе считать себя выше других, в том числе и других детей из других классов. Вторые же, напротив, считали себя достойными «А» класса и не соглашались с тем, что «Б» класс чем-то хуже. Конкуренция шла по всем фронтам, начиная с учебного и заканчивая спортивным. И, как мне было известно, пока мой класс шел впереди.
Я не почувствовал, что конфликт серьезен, так как показал себя добросовестным учеником и приносил хорошие отметки. Именно поэтому меня не трогали одноклассники. А вот одного из новичков, не желающего нормально учиться, староста каким-то образом приструнила, после чего он перестал получать одни тройки.
В новом коллективе я, можно сказать, ужился, поэтому желанием переходить в другой класс совершенно не горел. Это сулило некоторые сложности, предвещало пустую трату времени в бессмысленных конфликтах с двумя классами сразу.
— Но почему ты не хочешь? — удивился Годимир.
— Не хочу, чтобы ты обращался к отцу с такой просьбой, — сказал я, усмехнувшись. — Ты, как я понял, и так в школе на птичьих правах, поэтому не надо надоедать отцу с этим. Можем нормально общаться на переменах, ведь на уроках необходимо учиться.
— Действительно, — задумавшись, произнес Годимир.
— Скоро перемена заканчивается, — сказал один из мальчишек моему знакомому. — Надо идти на следующий урок.
— Быстро она закончилась, — расстроился Годимир, посмотрев на часы, и обратился ко мне: — У вас сегодня тоже пять уроков?
— Шесть.
— Плохо, думал встретиться и пообщаться, но меня к тому времени должны забрать.
— Да не бери в голову, — посоветовал я. — Давай пообщаемся завтра после обеда, на этом же месте?
— Отлично, — обрадовался он. — Договорились!
Возвращаясь после перемены в аудиторию, я столкнулся с одной из одноклассниц. Точнее сказать, это она на меня налетела и преградила путь.
«Руслана», — вспомнилось ее имя.
— Чем обязан? — холодно спросил, поняв, что высокомерная девчонка, не обмолвившаяся со мной ранее ни единым словом, не собирается отходить в сторону.