— Место прекрасно известное, — вставила свою реплику Подаркова. — Приходилось бывать… и не раз.
— Так вот, — продолжал Паромов, — дело было вечером. Получил этот Сидоров пенсию, зашел в продуктовую палатку, там же находившуюся, купил винца и кое-что из продуктов. Словом, как любят говорить наши опера, «засветил» наличие у себя денег. Потом направился с покупкой домой. Не успел он к арке подойти, как на него сзади напал какой-то мужчина или парень — Сидоров его не видел — повалили его лицом в снег, дал по затылку тумака — и быстренько обчистив карманы, растворился в сумраке. Словом, стопроцентный «глухарь», так как ни свидетелей, ни толку от самого потерпевшего, который честно сказал, что опознать никого не сможет, если даже ему и предоставят обидчика. Кого искать, как искать — неизвестно…
— Это точно, — вполне серьезно поддержал коллегу Карих, — глухой «глухарь»!
— Прошло полгода, — рассказывал Паромов, почти не реагируя на реплики товарищей. — Дело давно было приостановлено и пылилось в архиве. И вот снимается группа квартирных воров, среди которых находится некто Саломатов Григорий, «мужичок» лет так двадцати пяти, хлюпенький, особо ничем не приметный. Даже не судимый. Опера берут всю группу в жесткую разработку, и от Саломатова пошла информация, в том числе и о его нападении на пожилого человека в районе площади имени маршала Рокоссовского. Понятное дело, что уголовное дело производством возобновляется и работа по нему начинается. Словом, допрашиваю я этого Саломатова в присутствии адвоката Кулика Михаила Юрьевича, надеюсь вы его все знаете…
— Еще бы! — чуть не в один голос ответили слушатели. — Тезка Лермонтова и ведущий адвокат Сеймского округа.
— Вот, вот… Значит, допрашиваю Саломатова при ведущем адвокате, и подозреваемый, все чин-чинарём, даёт точный расклад. Все в цвет! Но как крепиться, возникает вопрос: деньги он давно растратил, кошелек выбросил. Потерпевший его ни в жисть не опознает! А его слова… всего лишь слова. Как утренняя роса в ясный день… Заявит в суде, что под давлением милиции оговорил себя — и баста, развалился эпизод…
— Ну и что? — проявила нетерпение и явный интерес Подаркова.
— Да, как закончилось? — поддержала ее Сергеева.
Кулешов и Карих вопросов не задавали, но по их лицам было видно, что они не менее своих коллег-женщин заинтересованы дальнейшим развитием события.
— Так я произвел опознание обвиняемым потерпевшего в присутствии адвоката и понятых… под видеозапись, а потом, чтобы лучше закрепиться, провел очную ставку с подробным и детальным уточнением всех моментов грабежа, — не стал мучить долгой паузой товарищей Паромов. — Этот эпизод в суде полностью прошел, — завершил он свой рассказ. — Только судья долго — как мне потом передавали — смеялся над необычным следственным действием.