Я не блистал в английском, но все же мог достаточно свободно объясниться на простые темы благодаря нашей учительнице. Английский у нас преподавала жена Председателя Совета Министров СССР Николая Булганина — Елена Михайловна.
Английских девчонок, жительниц Лондона, пригласили в нашу школу, где в актовом зале состоялся вечер дружбы, на котором все и началось…
Иностранки-англичанки разулись и босиком, а мы, балбесы, вместе с ними стали отплясывать буги-вуги, твист и рок-н-ролл. Эти танцы нельзя было в то время исполнять в общественных местах. Их танцевали только стиляги, что порицалось и высмеивалось в советской прессе, в документальных и художественных фильмах.
Мы, конечно, танцевали и раньше, дома, втихаря, но никогда вот так — на виду у всех, в актовом зале советской школы, образцовой, одной из лучших в Москве, на глазах директора и приглашенных на встречу официальных лиц!
Дальше — больше. Пустились во все тяжкие. На собственные сбережения сводили некоторых девочек в московские рестораны «Будапешт» и «Метрополь», без сопровождения гида показывали им Красную площадь и другие московские достопримечательности. Много фотографировались. Поздними вечерами провожали англичанок до гостиницы и, очарованные раскрепощенными девчонками, даже целовались с ними.
В конце концов группа иностранок благополучно уехала из Москвы, обменявшись с нами адресами.
Как оказалось, все эти дни за нами приглядывали сотрудники КГБ — приход, уход, места пребывания. Мы же, ослепленные романтикой, ничего и не замечали.
Директору школы здорово попало за наше легкомысленное поведение. Наших родителей вызывали в школу. С нами беседовали, угрожая исключением. Но в конце концов все успокоились, и никаких оргвыводов или административных взысканий не последовало.
Это событие открыло передо мной силу и возможности КГБ в повседневной жизни нашего общества, хотелось не противостоять этой силе, а, наоборот, быть на ее стороне.
Встречи, книги, фильмы и даже то фиаско, которое мы потерпели от всевидящего КГБ, гуляя с англичанками, — все это сыграло определяющую роль для меня в выборе будущей профессии.
Мечты мечтами, но после окончания школы я, не имея никаких серьезных увлечений, кроме гимнастики, мог связать судьбу скорее со спортом, чем с органами госбезопасности. Но как добиться мечты, к кому обратиться, с чего начать — я тогда понятия не имел.
По спортивной гимнастике у меня был уверенный первый взрослый разряд (в те годы не существовало понятия «кандидат в мастера спорта»), и в 1963 году я уже был полностью подготовлен к получению звания «мастер спорта», освоив достаточно сложную произвольную программу.