- Хорошо. И ложитесь спать. Все трое. Вы достаточно измучились. А я проведу ночь у постели вашего хозяина.
Вместе с домоправительницей они вернулись в спальню. В Уже совсем стемнело, но видно было, что больной спит. Пока бегинка стояла у постели, Салли запалила свечи в тяжелом бронзовом подсвечнике, предварительно плотно закрыв ставни - за не погашенный свет в бюргерском доме в поздний час городские власти могли сорвать крупный штраф.
Сестра Тринита кивнула ей.
- Ступай, отдохни. Я буду здесь.
Как только за домоправительницей закрылась дверь, сестра Тринита шагнула к конторке. Принялась осматривать ее и простукивать. Нащупала ящик и попыталась вскрыть. Однако ящик был был заперт. Тогда сестра Тринита вернулась к своей сумке и вытащила оттуда маленький ножик с узким и чрезвычайно острым лезвием. Перекрестилась и взломала замок.
В ящике лежала самодельная тетрадь в кожаном переплете Она была исписана тем же почерком, каким было сделано большинство записей в приходной книге.
- Господи, прости меня, грешную, - пробормотала сестра Тринита и принялась читать.
Первой на рассвете в спальню поднялась не Салли, а Кристина.
Сначала она взглянула на неподвижное лицо больного, потом - на бегинку, сидевшую в кресле с высокой спинкой. Свечи в шандале сгорели почти полностью. Бегинка молча показала девочке то, что держала в руках.
- Ты когда-нибудь заглядывала в эту тетрадь?
- Нет. Иногда я видела ее на столе у дяди, но думала, что это какие-то деловые заметки.
- Это его дневник. Вернее, не дневник, а разрозненные записи... да, скажи мне, когда умерла твоя тетя?
- Три года назад.
- Слава Богу, хоть это здесь не при чем... А ты живешь здесь полгода.
- Пять с половиной месяцев, - уточнила Кристина.
- Ладно. Я не буду тебе это читать. Достаточно уже, что я влезла не в свое дело. В чем и отвечу перед Богом и своим духовником. Но, чтобы не терзать твое любопытство, скажу - в общем, ты все угадала правильно. Речь идет о женщине... Твой крестный узнал ее немногим больше года назад. Он нигде не называет ее имени, но, судя по всему, это знатная дама. И живет в Лауде. Он был у не в доме, они... - сестра Тринита замялась, подыскивая слово, прозвучавшее бы уместно в устах особы духовного звания при беседе с юной девицей.
- Ну, я поняла, - быстро сказала Кристина.
- Потом между ними что-то. Они расстались. Он продолжал любить ее, и, вероятно, любит до сих пор...
- Вы считаете, что проклятье на него навела она?
- Да.
- Выходит, он как-то ее оскорбил?
- Не знаю. Из дневника похоже, что дело обстояло как раз наоборот.