На нее нахлынули воспоминания — золотые и драгоценные мысли о другой жизни. Тесса практически удочерила Мерсер, когда та осталась без матери, и забирала к себе каждый год не меньше, чем на три месяца. Остальные девять месяцев Мерсер мечтала снова оказаться тут, в этом самом месте, и сидеть вечерами в кресле-качалке в сгущавшихся сумерках. Это было их любимое время дня. Нестерпимая жара спадала, и пляж пустел. Они шли на прогулку до южного пирса и обратно, искали ракушки, плескались в прибое и болтали с друзьями Тессы и просто знакомыми, которые тоже гуляли, наслаждаясь вечерней прохладой.
Этих друзей теперь тоже нет — они либо умерли, либо доживают свой век в домах для престарелых.
Мерсер долго качалась в кресле, потом поднялась. Она вернулась в дом и прошлась по комнатам — в нем осталось немного, что напоминало бы о Тессе. И это хорошо, решила она. Не было ни одной фотографии бабушки, а в спальне висели в рамке несколько снимков Джейн и ее семьи. После похорон Джейн послала Мерсер коробку с фотографиями, рисунками и ребусами, которые, по ее мнению, представляли интерес. Часть из них Мерсер держала в специальном альбоме. Достав его и распаковав остальные вещи, она отправилась в магазин купить продукты. Потом приготовила обед и, поев, устроилась с книгой почитать, но не могла сосредоточиться и вскоре задремала в гамаке на веранде.
Ее разбудили громкие шаги Ларри по ступенькам. Они обнялись и обменялись впечатлениями о том, как изменились за эти годы.
Ларри заявил, что Мерсер такая же красивая, как и прежде, только теперь уже «совсем взрослая женщина». Он изменился немного, разве что прибавилось седины и морщин, а кожа еще больше задубела и потемнела от долгого пребывания на солнце. Ларри был коренастым и жилистым и носил, похоже, ту же соломенную шляпу, которую она помнила с детства. В его прошлом имелось что-то темное — Мерсер не могла сейчас вспомнить, что именно, — но он бежал во Флориду откуда-то с далекого севера, может, даже из Канады. Он подрабатывал садовником и был мастером на все руки, и они с Тессой постоянно спорили, как следует ухаживать за цветами.
— Тебе уже давно надо было приехать, — заметил Ларри.
— Наверное, — согласилась Мерсер. — Хочешь пива?
— Нет. Бросил пить несколько лет назад. Жена заставила.
— Найди себе другую.
— Уже пробовал.
Мерсер помнила, что он был женат несколько раз и, по словам Тессы, не пропускал ни одной юбки. Она подошла к креслу-качалке и предложила:
— Садись. Давай поболтаем.
— Давай.
Его кроссовки были испачканы зеленью, а к лодыжкам прилипли кусочки срезанной травы.