— О Господи!
Сэнди оглянулся вокруг.
— Именно так. Двадцать пять тысяч.
Потянувшись за бумажной салфеткой, она опрокинула солонку, промокнула слезы и громко высморкалась.
— Всё мне одной? — Голос ее стал хриплым, дыхание участилось.
— Всё вам.
Она прикрыла глаза.
— Мне нужно выпить чего-нибудь холодного.
Трехсотграммовую банку кока-колы Дина осушила единым духом. Сэнди отхлебывал отвратительный кофе и посматривал на покупателей. Спешить ему было некуда.
— Насколько я понимаю, — проговорила наконец она, — если вы примчались сюда и сразу предложили двадцать пять тысяч, то, выходит, можете дать и больше.
— Вступать с вами в торг мне не поручали.
— Но если я пойду в суд, ваш клиент не обрадуется. Вы понимаете, что я имею в виду? Присяжные будут смотреть на меня и думать, будто Кловис сгорел для того, чтобы ваш клиент смог украсть девяносто миллионов.
Поднеся чашку кофе к губам, Сэнди кивнул. Он не мог не восхищаться сидевшей напротив женщиной.
— Будь у меня адвокат, я наверняка получила бы больше.
— Возможно, но на это ушло бы лет пять. К тому же есть и иные проблемы.
— Например?
— Вы не были особенно близки с Кловисом.
— А если была?
— Тогда что помешало вам приехать на его похороны? Это тоже потребуется объяснить присяжным. Вот что, Дина, я приехал к вам договориться. Не хотите — я сажусь в машину и возвращаюсь в Новый Орлеан.
— Ваше последнее слово?
— Пятьдесят тысяч.
— Согласна. — Огромной ладонью, мокрой от запотевшей банки кока-колы, Дина стиснула его руку.
Сэнди достал из бумажника бланк чека и заполнил его.
Затем положил на стол два документа: текст их соглашения и письмо Дины на имя прокурора.
На то, чтобы подписать оба, потребовалось меньше десяти минут.
* * *
Кое-какие подвижки происходили и в Бока-Ратоне. Многие видели, как молоденькая шведка торопливо пошвыряла сумки в багажник принадлежавшего Арициа «БМВ» и укатила. Было установлено, что сожительница Бенни добралась до международного аэропорта в Майами и в ожидании рейса на Франкфурт просидела там около двух часов.
Во Франкфурте ее будут ждать. Станут терпеливо следить и ждать, когда она совершит ошибку. А потом найдут и самого мистера Арициа.
Последним официальным актом судьи, который вел дело, стало незапланированное слушание — в его личном кабинете и в отсутствие адвоката обвиняемого. Не было там и обвинителя. В архивы суда не поступило никаких записей об этом слушании. В сопровождении трех охранников Патрик поднялся по черной лестнице к двери Карла Хаски.
Его честь сидел за рабочим столом без мантии. Заседаний суда не предвиделось, день мог бы считаться совершенно спокойным, если бы не одно обстоятельство: утренний арест четырех известных всему городу юристов. Толпившиеся в коридорах люди многозначительно перешептывались.