Александр Огородник — прототип американского агента «Трианона» из фильма «ТАСС уполномочен заявить…»?
Да. Я вам расскажу, как было на самом деле. Это сильно отличается от книги Юлиана Семёнова и от фильма. Я работал в аналитическом отделе ЦРУ с досье на дипработников из соцстран, которые находились в государствах «третьего мира». Их «просеивали» на предмет вербовки. Потому что сегодня он дипломат в Африке или Латинской Америке, а завтра сделает карьеру и займет высокие посты. Большое внимание у ЦРУ было к посольству СССР в Колумбии. Особенно их заинтересовал второй секретарь посольства Александр Огородник. Меня попросили составить психологический портрет этого человека. В ЦРУ считали, что его реально завербовать. Хотя мне казалось, что Огородник был лояльный советскому режиму человек. Любящий западный образ жизни, но все-таки лояльный. Я это знал, я же прослушивал даже его разговоры с любовницей. О том, что ЦРУ хочет завербовать Огородника, я сообщил через Прагу в Москву. И на всякий случай попросил отозвать его из Колумбии. А дальше началось странное…
Мое сообщение попало в руки Олега Калугина, шефа внешней контрразведки КГБ, который, как выяснилось позже, тоже был связан с ЦРУ. Огородника из Колумбии не отозвали. Он спокойно закончил работу в Боготе и вернулся в Москву, где сразу же получил назначение на важную должность в МИДе. Что было вообще делом неслыханным, ведь было известно, что им интересовалось ЦРУ.
Как оказалось, Калугин сам завербовал Огородника в качестве агента КГБ и двигал его по служебной лестнице. Сообщил об этом американцам, и те потом с подачи Калугина завербовали Огородника в ЦРУ. Дали ему шпионское оборудование, и он три года работал на них.
Огородника все же арестовали, и, как показано в фильме, он якобы проглотил яд, который был спрятан в авторучке. Ноу меня есть экспертиза врачей о причинах смерти Огородника. Всю жизнь он страдал от болезней сердца. Его убил стресс при аресте. Обычный инфаркт, а не яд.
«Меня сдал Калугин»
Калугин лично, несмотря на запрет Андропова, приехал в Прагу, чтобы меня скомпрометировать. На встрече со мной он задавал такие вопросы, ответы на которые я физически не мог помнить. У меня хорошая память, я запомню целиком страницу текста дословно, но буду помнить ее несколько часов, а не лет. И Калугин обвинил меня в том, что я предатель, по-настоящему работаю на ЦРУ и мне нельзя верить. Более того, попросил чехословацких коллег сделать фотографию, на которой мы вместе с ним, что было запрещено. И позже предъявил эту фотографию в ЦРУ как доказательство того, что я работаю на советскую разведку.