— Никому и никогда, ладно? — Соня смотрит мне в глаза, крепко сжав ладони, — Ни лучшему другу, ни в бреду, ни на исповеди, ни полвека спустя!
Киваю решительно, а самово ажно колотит.
— Я с вами! Хочу…
— Нет! — Резко обрывает меня Беня, который внучка. Почти тут же он соскользнул с табурета и встал на одно колено, — Пожалуйста, не проси…
Взгляд ево проникает в самую душу.
— Нельзя, когда… дети, — Слова он находит с трудом, — Видеть — уже сильно нехорошо, а делать такое самому и взрослому не каждому под силу.
— В Крымскую войну участвовали даже дети, — Чувствую, што вот прям сейчас разревусь, даже губа затряслась.
— Да, — Кивнул еврей, — было такое. Я… краешком тогда самым. Сильно ударило. А это не война, не пули собирать и не враг где-то далеко на мушке. Это…
Он замялся, не находя слов, и на помощь пришёл Сергей.
— Резать, — Для наглядности он вытащил наваху и выложил на стол. Пытать, штоб узнать всех причастных, колоть со спины. Не бой, Егорка. Бойня. Резня. Может, двери и окна подпирать, да живьём сжигать. Не война!
— Я… смогу!
Вспомнился тот убитый сторож, но Коста резко мотнул головой.
— Не дай Бог, если сможешь! Взрослые не все так смогут, даже если кто войну прошёл! Одно дело — битва. Ты куда-то стреляешь, стреляют в тебя. Озверение рукопашной. Другое — так.
Мало кто сможет, очень мало.
— Потому — нет, — Соня наклонилась ко мне, — нам спокойней. За тебя штоб не переживать, понимаешь?
— Дети когда на войне промежду взрослых, это страшно, — Мягко говорит Беня, — Это тогда только, когда всё! Некуда им, совсем некуда. Край! Ну или в тылу, при кухне и штабе. Не потому даже, што детям таки страшно, а потому, шо взрослым за детей.
Киваю. Такой аргумент понятен, так што не буду своё хочу кидать поперёк всехнево надо.
— Ну, — Соня промокает мне глаза, — не плачь! Непосредственно в… этом — нет, нельзя. А помочь, так даже и очень сможешь. Проследить за кем, посторожить, весточку передать.
Понимаешь?
Киваю так, што мало голова не отрывается. Ето я понимаю! Есть солдатики пехотные, которые сами вперёд бегают, в штыковую за отцов-командиров и царя-батюшку, будь он неладен! А есть и артиллеристы, да не те которые жахают, а которые снаряды подтаскивают. Всё равно — польза, всё равно — солдаты!
— Да… да! Только… — Складываю руки перед собой, глядя на всех по очереди умоляюще.
— Куда ж мы без тебя, — Серьёзно ответил Коста, — Ты с нами!
* * *
— Займём чем-нибудь, — Ответила Соня негромко на немой вопрос мужа, когда Егор отошёл по нужде, — не то сам себе приключений найдёт! С лучшими намерениями.