К сожалению, ничто не остановило ее трепета, когда их взгляды встретились. Лео словно запрограммировал ее мозг на любое игнорирование здравого смысла. Она могла прочесть себе тысячу суровых нотаций о том, почему ей нельзя поддаваться желанию, но в ту секунду, когда он посмотрел на нее, она потеряла голову.
— Ты оказалась другой, — продолжал Лео низким и шелковистым голосом. — Ты думала, у меня ничего нет, и тебя это не беспокоило. На самом деле тебя беспокоило то, что ты можешь оказаться богаче меня…
— После Адама я с подозрением отношусь ко всем богатым парням, — выдохнула Мэдди. — И, кроме того, меня воспитали так, чтобы я не придавала слишком большого значения деньгам. Я думаю, моя мать таким образом отвечала на то, что лишилась наследства. Она бросила все ради любви. Она не могла говорить мне о том, что деньги — самое главное. Но ей наверняка было очень трудно, особенно в начале, когда она еще помнила, каково получать все, что она хотела, по щелчку пальцев.
— Как я уже сказал, ты не похожа на остальных женщин.
Мэдди, как завороженная, смотрела ему в глаза, не в силах отвернуться. Она моргнула и приказала себе образумиться.
— Бедняжка Лео. Как же тебе тяжело ежедневно отбиваться от женщин, которые только и хотят, что прыгнуть к тебе в постель.
Лео рассмеялся и шагнул назад, и Мэдди облегченно вздохнула.
— К счастью, — протянул он, — я человек стойкий и могу довольно легко справиться с этой острой проблемой. Теперь я покажу тебе твои апартаменты. Ты примешь душ, а потом поужинаешь со мной. Уже поздно, но тебе надо поесть.
Вырвавшись из чувственного оцепенения, Мэдди через несколько секунд поняла, что Лео снова стал прежним. Насвистывая веселую мелодию, он развернулся и прошел дальше на виллу.
Мэдди чуть не споткнулась, догоняя его. Она привезла с собой только один чемодан, который Лео принес из просторного коридора. Когда она дотянулась до своей ручной клади, Лео цокнул языком, рассердив Мэдди, и отобрал у нее сумку.
— Я не беспомощна, Лео, — обиженно сказала она, хотя ей нравилось, что он ее опекает.
— Я считаю тебя беспомощной, — промурлыкал он, игнорируя ее плотно поджатые губы, и одарил улыбкой, полной раскаяния и чистого очарования. — Я надеюсь, комнаты тебе понравятся.
Он открыл дверь в самую красивую спальню, которую когда-либо видела Мэдди. Белые деревянные ставни на окнах были закрыты, но она знала, что, если их открыть, солнечный свет заполнит все пространство. Широкая кровать была задрапирована качественными противомоскитными сетками, а воздух в комнате охлаждался почти бесшумным кондиционером. Декор, как и в остальных помещениях виллы, был бледным. Кремовые стены, светлая бамбуковая мебель и огромный мягкий диван светло-желтого цвета у двери, ведущей на веранду, окружающую дом.