— Данте… — еле слышно произнесла Ками. Она выглядела измученной.
Ее голос был настолько серьезным, что легкие Данте сжались от страха. В ушах звенело, он с трудом мог расслышать ее.
— Что случилось?
— Я беременна.
— Только попробуй спросить меня, чей это ребенок, — прошептала Ками, уставившись в проход, где в любую секунду могла появиться стюардесса.
Она бросила на Данте быстрый взгляд и снова задрожала от приступа утренней тошноты. Его лицо было непроницаемым. Он мастерски скрывал свои мысли.
Стюардесса принесла завтрак. Они ели в полной тишине.
— Все, что было между нами, было только ради мести? — спросила Ками, когда они снова остались наедине. — Я очень доверчива и знаю, как ты был зол…
— Ками. — Его рука сжалась над ее запястьем, нежная, но тяжелая, как патока. — Мне надо немного времени… Когда ты узнала? — спросил он после долгой паузы.
— Несколько дней назад. Я не нарочно.
— Мы справимся.
Это ее воображение или в его голосе действительно звучала гордость и эйфория? — Ты собиралась мне рассказать?
Ками даже не заметила, что заламывает руки.
— Я не знала, что делать. Когда ты появился прошлой ночью… Почему с нами постоянно что-то происходит? Катастрофа на катастрофе.
Данте вздрогнул. Стюардесса принесла свежий кофе.
Они закончили завтрак в уютной тишине, почти дружеской, как в их самое первое утро в Уистлере, когда еще была надежда на нечто большее, чем месть и долги, вина и злоба.
— Ты оставляешь его. — Ками не была уверена, приказал он или спросил.
— Надеюсь, — прошептала она. — На таком раннем сроке трудно делать прогнозы. Поэтому в первом триместре никому ничего и не говорят.
Он прожег дыру в ней своим взглядом. Ками пожала плечами, защищаясь.
— В жизни у меня было много разочарований. Я не хочу надеяться, что все будет так, как я хочу.
— Звучит довольно искренне с твоей стороны, — прикрыл глаза Данте. — Мне было лучше, когда я думал, что ты мне лжешь.
Данте хотел узнать, как проходит беременность, но промолчал. После этого они мало разговаривали. Он сделал несколько звонков, разговаривая по-сицилийски. Ками попыталась скоротать оставшееся время за книгой.
Когда уши заложило от смены высоты, она выглянула в иллюминатор и ударилась головой о стекло, пытаясь не упустить из виду сверкающую вершину.
— Это Этна?
— Да, а что? — улыбнулся он.
Сердце Ками дрогнуло от волнения, она сказала:
— Я помешана на горах. Как красиво.
— Я думал, ты помешана на лыжах.
— Это одно и то же. — Она прислонилась к стеклу, но все равно не успела разглядеть пик, когда самолет пошел на вираж. — Когда я впервые приехала в Италию, я поговорила с пенсионером, который посетил почти все горнолыжные курорты мира. Я даже не знала, что в горах Этны есть курорт, но он сказал, что это один из его любимых курортов, потому что виды на Средиземное море захватывающие. Я составила свой собственный список и прочитала обо всех горах. Это было еще до того, как нам пришлось вернуться в Канаду.