вообще ничего не делал, просто ошивался рядом, хотя, конечно, получалось это у него довольно стильно. Ей пришло в голову, что однажды может прийти конец Войне, Голоду, может быть, даже Загрязнению, и, возможно, именно поэтому четвертый и величайший из всадников никогда не был, что называется, свойским парнем. Это как играть в одной команде с налоговым инспектором. Отлично, когда он играет за нас, но это не тот тип, с кем после игры хочется завалиться в бар и славно потрепаться за кружечкой. Все равно приходится все время быть начеку.
Сквозь него пробежало несколько солдат, когда он посмотрел поверх костлявого плеча Загрязнения.
ЧТО ЭТО ЗА СВЕТЯЩИЕСЯ ШТУКИ? Таким тоном говорят, когда точно знают, что не смогут понять ответ, но хотят показать, что им интересно происходящее.
– Семисегментные индикаторы на светодиодах.
Белая рука Загрязнения любовно легла на ближайший блок реле, который сразу оплавился. В следующую секунду саморазмножающиеся вирусы лентами потянулись в электронное пространство.
– Как мне надоела эта поганая тревога, – пробормотал Голод.
Он рассеянно щелкнул пальцами. Десяток клаксонов подавилось и умерло.
– Ну не знаю, мне нравилось.
Услышав слова Загрязнения, Война покачала головой и протянула руку внутрь еще одного блока. Да, ей немного не так это представлялось, признала она, но, когда она проводила рукой по проводам и иногда сквозь провода, ощущение было знакомым – словно отзвук меча в руке. Ее охватила дрожь предвкушения при мысли о том, что этот меч навис над всем миром, включая еще и изрядный кусок неба. Он любил ее.
Пылающий меч.
До человечества с большим трудом, и то не до конца, дошел тот факт, что мечи, если они валяются без присмотра – опасная вещь. Людям, однако, удалось сделать все возможное (по людским и, разумеется, весьма ограниченным представлениям) для повышения вероятности того, что мечом такого размера можно будет завладеть по чистой случайности. Очень утешительная мысль. Было приятно думать, что люди различают возможность разнести свою планету на куски случайно от возможности взорвать ее намеренно.
Пальцы Загрязнения погрузились в очередную стойку с дорогой электроникой.
* * *
Вид у часового на посту возле дыры в ограждении был озадаченным. Он понимал, что на базе творится что-то непонятное, но его радио не принимало ничего, кроме шума помех. Его взгляд снова и снова возвращался к документу, который он держал в руках.
Этому молодому солдату еще только предстояло понять (хотя за время службы ему приходилось видеть много удостоверений – армейских, ЦРУ, ФБР, даже КГБ), что чем меньше и незначительнее организация, тем более внушительное впечатление производят ее удостоверения.