Бии-еееееленький бы-чооооооооооок…
О-о-о-о-о-отчень-отчень грууууууштный
Бии-еееееленький бы-чооооооооооок…
В окно влетел человек с ножом в зубах, автоматом Калашникова в одной руке и гранатой в другой.
– Менем Тювкфкой Фганивации Ффобоввения убъяввяю этот фотевь… – начал он и остановился. Он вынул нож изо рта и начал снова: – Именем Тюркской Организации Освобождения объявляю этот отель нашей собственностью!
Два последних туриста, оставшихся на острове[20], нырнули под столик. Мисс Шарлах невозмутимо выудила вишенку-мараску из коктейля, поднесла к алым губам и слизнула ее с черешка так, что присутствующих мужчин бросило в холодный пот.
Пианист встал, залез под крышку рояля и достал оттуда музейный пулемет.
– Этот отель уже захвачен Греческой Территориальной Бригадой! – завопил он. – Один неверный шаг и в тебе появится несколько лишних дырок!
В дверях показались новые действующие лица: огромный чернобородый индивидуум с золотозубой ухмылкой и древней картечницей Гатлинга в руках. За его спиной виднелся отряд его соратников, столь же огромных, хотя и не столь же внушительно вооруженных.
– Этот стратегически важный отель, годами служивший символом греко-турецких фашистских империалистов, разграблявших страну своим поганым туризмом, переходит в собственность итало-мальтийских борцов за свободу! – учтиво пробасил он. – Теперь мы вас всех прикончим!
– Чушь! – сказал пианист. – Тоже мне – стратегически важный! Просто здесь лучший винный погреб.
– Он прав, Педро, – сказал обладатель «калашникова». – Именно поэтому он нашим и нужен. Иль хенерал Эрнесто де Монтойя вызвал меня и говорит: Фернандо, говорит, война кончится к субботе, парни захотят отметить это дело. Будь так добр, дуй в «Паломар дель Соль» и захвати его как трофей.
Чернобородый побагровел.
– Он стратегически важный, Фернандо Кьянти! Я сделал большую карту острова, и этот отель точно посередине, так что он чертовски дьявольски стратегически важный! Можешь мне поверить!
– Как же! – парировал Фернандо. – Ты еще скажи, что если из дома Малыша Диего виден загнивающий капиталистический частный нудистский пляж, так это тоже стратегически важный объект!
Пианист залился глубоким румянцем.
– Наши заняли его сегодня утром, – признался он.
Наступила тишина.
И в тишине раздалось громкое шуршание шелка. Кармин положила ногу на ногу.
Кадык пианиста прыгнул вверх-вниз.
– Это очень стратегический объект, – выдавил он, стараясь не обращать внимания на женщину на высоком стуле у барной стойки. – То есть, если кто-нибудь решит высадить туда десант с подлодки, нужно занять место, откуда все видно.